Опасности городской жизни в СССР в период позднего сталинизма. Здоровье, гигиена и условия жизни 1943-1953

Отсутствие систем канализации и эффективного удаления мусора было не единственной бедой современного промышленного города. Еще одна трудность заключалась в получении доступа к чистой воде – и для питья, и для мытья. Обе проблемы были тесно связаны между собой. Из-за отсутствия канализации загрязнялась земля, на которой люди жили, работали и по которой перемещались. Также могли загрязняться и грунтовые воды, откуда население брало воду. А в городах с канализацией существовала тенденция сбрасывать необработанные сточные воды прямо в открытые водоемы, нанося вред этим источникам воды. По этой причине закладка центрального водоснабжения была фундаментальным вопросом в рамках проекта санитарной реформы XIX века. В своем исследовании динамики городской смертности в Англии и Германии в течение 40 лет до Первой мировой войны Йорг Фёгеле предупреждает читателей о том, что не следует преувеличивать темпы и влияние прогресса в этой области. Строительство систем городского водоснабжения и канализации, создание дренажа действительно шло быстро, но также очень неравномерно. Приводя несколько отрезвляющих фактов, он отмечает, что, хотя в Берлине и начали строительство центрального водоснабжения в 1853 году, к 1873 году к нему были подключены «только» 50 % всех жилых зданий. Половина населения Лондона получила централизованный доступ «только» в 1890-х годах, а охват в Шеффилде достиг 100 % населения «только» в 1906 году. Более того, на начальных стадиях система функционировала не всегда эффективно. Например, в Германии давление не всегда было достаточным, чтобы вода поднялась до верхних этажей многоэтажных зданий. Жаркое лето проблемы усугубляли, потому что «вплоть до конца XIX века могла быть прервана постоянная подача воды». Хотя к 1912 году системы в крупнейших городах Германии обслуживали фактически 100 % зданий, все еще существовали значительные колебания среднесуточного потребления воды в расчете на душу населения, от 60 л в день в Бреслау (ныне Вроцлав) и 80 л в Берлине до 160 л во Франкфурте[137]. То, что Фёгеле считает предостережением исторического реализма, является еще одним доказательством того, что санитарная структура в Советском Союзе отставала на 30, 40 или даже на 80 лет от структуры в Великобритании и странах Западной Европы в зависимости от того, какую страну рассматривать для сравнения.

Как нам уже известно из главы 1, многие трудности с санитарной инфраструктурой усугубились во время войны. В ситуации с канализационной системой, тем не менее, отсталость СССР в этой сфере была структурной, а не конъюнктурной. В 1947 году у более чем 30 % жителей Москвы все еще не было ни канализации, ни водопровода, а Москва, несомненно, являлась самым передовым городом страны. Охват в других крупных городах был намного хуже: доля населения без внутридомовых водопровода и канализации составляла 50 % для промышленных городов Московской области (1947), 70 % для Горького (1948) и более 90 % для Иванова (1946). В Молотове в 1951 году 35 % его населения хотя и получали воду по центральному водоснабжению, лишь у небольшой части фактически был водопровод в доме – это всего 10 % домов[138]. Такие показатели в послевоенном Советском Союзе сравнимы с показателями в Бирмингеме или Ньюкастле в 1840-х годах, то есть на целых 100 лет раньше[139].

Можно представить, что это означало с точки зрения качества повседневной жизни. Большинству людей приходилось брать воду из колонок, которые располагались во дворах или на улицах, а потом тащить ее в ведрах наверх по нескольким лестничным пролетам. Описание Волем викторианской Британии может быть отнесено как раз к жизни в советских городах в период позднего сталинизма: