Опасности и правда

На миг я застыла, словно чего-то испугавшись. Я вынула руку из его боксеров, чувствуя себя так, словно сделала что-то плохое. Я не знала, быть может, из-за страха, который внушал мне Риган, но я постоянно ожидала самых неприятных сюрпризов.

– Почему не хочешь? – спросила я, растерянно глядя на него.

Его рука, лежавшая у меня на ягодице, скользнула вверх, на талию, погладив успокаивающим жестом.

– Я хочу сначала сделать тебе много всего, – неспешно ответил он, – но сейчас понял, что ты чертовски хорошо знаешь все эти штучки, и если ты ко мне прикоснешься, я не смогу больше ждать.

Вздох облегчения опалил мою почти обнаженную кожу. Ах, но это же не потому… он не собирался отвергнуть меня. Я снова прижалась к нему в приступе неодолимого желания ощутить его эрекцию. Член был по-прежнему твердым и очень горячим. Грудь Адрика судорожно вздымалась. Если обычный, холодный и отстраненный Адрик был весьма привлекателен, то Адрик возбужденный, говорящий правду без обиняков, какой бы грязной она ни была… Этот Адрик был словно с другой планеты.

– Так сделай это, – прошептала я ему в самые губы.

Мягким движением он обнял меня за плечи и толкнул на кровать. Я повалилась на нее, опершись локтями, победно улыбнулась, больше потому, что он признался мне в своем желании. Встав коленями на матрас, он взялся за край моих трусиков и бесцеремонно сдернул их. Этот дикарский жест был великолепен. В мгновение ока я осталась совершенно голой и тут же бесстыдно раздвинула ноги, приглашая его устроиться между ними.

Он наклонился ко мне и поцеловал с такой страстью, словно после нашего последнего поцелуя прошло несколько дней, а не минут. Его язык играл с моим, словно умоляя о наслаждении. Я запустила руки ему в волосы, и в тот миг, когда он прижался ко мне и его твердый член, все еще прикрытый боксерами, потерся о мою промежность, из моей груди вырвался блаженный стон.

Все мое тело ныло, умоляя о ласке. Я старалась терпеть, пыталась делать все, что только можно: думать о чем-нибудь приземленном, чтобы спуститься с небес на землю, считать до ста, отвлекаться на разные пустяки, но он все настойчивее терся об меня, и из моей груди рвались нескончаемые стоны. Быть может, я слишком долго сдерживала свое желание быть с ним, кто знает, но в эту минуту все мое существо отчаянно взывало об этом. Каждый его поцелуй был сладкой пыткой. Он спустился к моей груди, прошелся языком по соскам, целуя их, прикусывая и посасывая, что было хуже всего. Я чувствовала, что вот-вот взорвусь. Никогда я не была так близка к блаженству, как в эти минуты. Мы еще только начали, но я уже была влажной, готовой принять его без затруднений.

Мне было нужно, чтобы он это сделал. Я хотела, чтобы он вошел в меня. Хотела, чтобы он сделал это прямо сейчас. Это было единственное мое желание. Прямо сейчас, и не нужно ничего другого.

– Адрик, сделай это! – взывала я между поцелуями.

Я задыхалась, и мой голос прозвучал слабо и прерывисто.

Он не останавливался, и я взяла его лицо в свои ладони, потянула вверх и заставила посмотреть на меня. Он был растрепан и необычайно красив.

– Нет, еще рано, – задыхаясь, ответил он.

Он переводил взгляд с моих глаз на губы, словно хотел смотреть мне в глаза, но под конец вернулся к губам.

– Сделай это, я хочу почувствовать тебя, – настаивала я.

– Но…

– Пожалуйста! – взмолилась я, измученная сладкой пыткой.

С минуту поколебавшись, он кивнул. Я еще шире раздвинула ноги, обхватив его ими. Он сунул руку в свои боксеры и достал член. Я уже намеревалась сама ввести его в себя, но вдруг тревожный звонок прозвучал у меня в голове.

– Подожди! – воскликнула я.

Он посмотрел на меня, нахмурившись.

– Презерватив!

Он широко распахнул глаза, недоумевая, как мог забыть о такой важной детали. Да и как тут было не забыть – в таком-то порыве страсти?

– Вот черт! – вырвалось у него.

Он отлепился от меня, прямо с кровати наклонился к тумбочке и, взяв с нее бумажник, принялся в нем рыться. Я же тем временем любовалась возбуждающим зрелищем его трусов, из которых все еще торчал член. Это было намного эротичнее, чем если бы он был совершенно голым.

– Нету, – растерянно произнес он, не переставая рыться в бумажнике и обращаясь скорее к себе, чем ко мне.

В ту же секунду я вынырнула из своего воображаемого эротического фильма.

– Как так нет? – воскликнула я, не веря своим ушам. – У Адрика Кэша – и нет презерватива в бумажнике?

Адрик швырнул бумажник на тумбочку, выбрался из постели и направился к письменному столу. Я приподнялась на локте, чтобы немного размяться. Вот черт, на этом столе, кроме ноутбука, чего только не валялось: книги, карандаши, листы бумаги и еще чертова куча всякого хлама.

– Здесь была коробочка… – пробормотал он, перетряхивая вещи. – Она должна быть где-то здесь…