Опасные красавицы. На что способны блондинки

В тот момент ему было все равно. Он согнувшись сидел на покрытой пластиком скамье, заляпанной чем-то липким. Наверное, кровью, а может быть, это ребенок испачкал ее конфетой или кто-то пролил стаут и бармен лишь подмахнул грязной тряпкой? Нет, он в больнице, и медсестра с сильными руками протирает его лоб ватой, смоченной в эфире, — кошмарный запах. Он не мог думать, чувствуя себя ужасно глупо. Его тошнило от запаха эфира.

— Извините, но меня сейчас вырвет.

— Вот, сюда. Не пытайтесь встать.

Сострадательная сестра держала его за плечи, чтобы он не упал.

— Здесь ничего страшного, — произнес мужской голос. — Просто шишка. Немного кружится голова; выпейте это.

«Этим» оказалась нюхательная соль, растворенная в воде, старое надежное средство.

— Внутренних повреждений нет. — Голос обрел плоть энергичного молодого врача, похожего на игрока в регби: в голове прояснилось.

— Здесь больно? Нет? А здесь? А здесь? Хорошо. А здесь? А здесь?

— Ой!

— Все ясно. Ключица. Очень хрупкая кость. Простой перелом, и без рентгена понятно. Ничего серьезного. Вы, наверное, переходили дорогу, не посмотрев по сторонам. Сейчас такое ужасное движение. Ах, вы иностранец. Теперь понятно: вы привыкли к правостороннему движению. Сестра, руку подвесить на поддерживающую перевязь. Дайте ему пару таблеток кодеина от головной боли. Легкое сотрясение, и больше ничего; так, давайте еще раз проверим пульс — сто пять и уже приходит в норму. Все в порядке, не волнуйтесь. Вы здоровый мужчина, скоро поправитесь. Я видел более тяжелые повреждения на матчах по регби.

— Не хотите прилечь? — спросила милая медсестра.

— Я в порядке, сестра, спасибо. Могу я вызвать такси и уехать домой?..

— Что с вами случилось? — сочувственно поинтересовался портье.

— Неаккуратно переходил дорогу, и меня сбила машина. Ничего серьезного.

Никто не заметил странного расположения его ран: всех удовлетворяла его версия. Видимо, так было задумано.

— Какой кошмар. Движение просто убийственное. Некоторые водители совсем не соблюдают правил. Эти ублюдки все паркуются здесь прямо под знаком, на котором огромными буквами написано: «Стоянка такси». А им хоть бы что, черт бы их побрал, извините за выражение, сэр. Я вызову вам лифт. Спокойной ночи, спите крепко.

И он действительно спал крепко — наверное, из-за кодеина.

— Итак, что вы об этом знаете? — задал риторический вопрос инспектор Флинн.

— Это не псих, — заявил Ван дер Вальк. — Во всяком случае, не столь невменяемый, как вы считали. Как я считал, — добавил он из чувства справедливости.

— Я его достану, — рявкнул Флинн. Были задеты его честь, национальная гордость и чувство гостеприимства. — Я сожру его с потрохами. Чертов наглец.

— Кто-то не хотел, чтобы я говорил с Эдди Фланаганом.

— Может быть, он сам.

— Может быть, хотя я так не думаю. Ничем не могу подтвердить. Просто инстинкт.

— Инстинкт — вещь хорошая. То, что не может говорить, не может и солгать. Вы совсем его не разглядели?

— Я оказался слишком неповоротлив. Слишком много виски.

— Или слишком мало. Обед — за мной. На этот раз съедим немного устриц. А к этому джентльмену я проявлю максимум внимания.

Он чувствовал себя разбитым, уставшим, подавленным. Он не собирался сообщать о происшествии Арлетт; она с ума сойдет от беспокойства. Что может быть более удручающим, чем номер гостиницы днем? Все тело ныло и болело, но самое главное — он ничего не мог понять. В нападении не было смысла. Теперь он не был уверен, что ему нравится Ирландия. Он решил лечь в постель и ни о чем не думать, все равно ни голова, ни ноги не способны были совершать какие-либо усилия. Лучше бы кто-нибудь пришел и зашил рваный рукав, желательно парочка блондинок. Он лег в постель и заснул. Проснулся в миролюбивом настроении и почувствовал, что его мозг готов взяться за решение серьезных задач, к примеру заставить руку набрать номер телефона.

— «Тара Принтинг Уоркс», — ответил голос.

— Мистера Фланагана, пожалуйста.

— Подождите, пожалуйста… Он вышел. Ему что-нибудь передать?

— Когда он вернется?

— С минуты на минуту. Попросить его, чтобы он вам перезвонил?

— Да, пожалуйста, если не трудно. Передайте, что я по личному делу.

Он почистил зубы, заказал чай и вместе с ним получил сочувствие официантки — «милочки», как выражается инспектор Флинн.

«Ужасное движение, ужасное, помоги нам Бог». Главная тема ирландцев. Как сухо заметил Флинн, движение продолжает оставаться ужасным уже больше тридцати лет, и никто ничего не пытается сделать. Телефон зазвонил, когда он допивал вторую чашку. Это показалось ему хорошим знаком — значит, ему повезет и он возьмет Эдди Фланагана за рога. У этого парня точно есть рога, да еще какие. Ими можно пробить дырки в потолке спальни, а если он ошибается, то она — Стаси — святая Лючия, и он — Ван дер Вальк — отправится домой следующим же рейсом с одной рукой.

— Говорит Эдди Фланаган. Кто это?

— Ван дер Вальк.

— А.

— Я позвонил не для того, чтобы досаждать вам. Я болен, сижу в своем номере и ужасно хочу выпить. Приходите и выпейте со мной.