Опасные повороты

Отличное знание уголовного кодекса давало ему возможность не только правильно определять линию поведения клиентов, но и не доводить дела до суда, особенно, если они были явно проигрышными. Мистер Валентин Гагель не любил искушать судьбу.

Основными его клиентами были молодые леди, которые проводили все свое время в поисках знакомств с джентльменами среднего возраста. Дамы не оставляли надежду выйти замуж, а потом жаловались, что их «бросили».

Дело почти никогда не доходило до суда. Мистер Гагель заботился об этом. Джентльмены, которые клевали на удочку подобных леди, обычно расплачивались звонкой монетой и становились если не умнее, то, во всяком случае, беднее. Мистер Гагель получал свою часть, а юные леди принимались искать очередную жертву.

Один раз ему довелось столкнуться с владельцем фирмы «Сыскное агентство Кэллагена», и он нашел, что владелец этого агентства обладает как недюжинным умом, так и огромным опытом. Дело кончилось для мистера Гагеля плачевно. Однако, он не держал на Кэллагена зла, а напротив, признал, что Кэллаген — единственный, кто сумел его обойти. А из уст мистера Гагеля это был хороший комплимент.

* * *

Мистер Валентин Гагель сидел в кресле и доброжелательно рассматривал сидевшего напротив Кэллагена.

— Да-с, мистер Кэллаген, — протянул адвокат, — это печальное, но совершенно ясное дело. Если ваша версии верна, и мы разыщем таинственную личность, которая находилась на «Сан Педро» во время перестрелки, то мы получим огромное преимущество. Это дело изобилует целой кучей смягчающих обстоятельств. И мы обязаны их найти и…

Кэллаген перебил его.

— Мистер Гагель, вы не совсем поняли меня. Я вовсе не заинтересован в поисках смягчающих обстоятельств. Когда вы поедете в клинику и будете брать показания у молодого Ривертона, пожалуйста, не забывайте, что он еще очень слаб и, возможно, не будет окончательно уверен в своих словах.

— Понимаю, — сказал Валентин Гагель. — Да, понимаю, — повторил он. — Хорошо, мистер Кэллаген, я запомню это. Я возьму у него показания, и они составят документ, который определит линию нашего поведения в защите клиента. Надеюсь, что уже могу его так называть?

— Можете, — кивнул Кэллаген. — Но не уверен, что мы можем считать его заявление документом.

— Вот как? — удивился адвокат. — Сама процедура представляется мне весьма обычной. Разве вы так не считаете?

— Может быть, — ответил Кэллаген. — Но это не совсем обычное дело, и семья в нем играет не последнюю роль. У них есть деньги и влияние.

— Я это знаю, — согласился мистер Гагель.

Он достал сигарету из красивого серебряного портсигара и улыбнулся Кэллагену.

— Я думаю, мистер Кэллаген, что вы не имеете понятия о характере показаний, которые могут быть получены от молодого Ривертона?

Кэллаген улыбнулся ему в ответ.

— Ну, честно говоря, я имею понятие. У меня есть основания считать, что его заявление откроет такое…

Мистер Гагель откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Казалось, он очень внимательно слушает и запоминает слова Кэллагена.

— Это обычная история, — продолжал Кэллаген. — Уилфрид Ривертон связался с компанией плохих парней. Они вытрясли из него массу денег — у Простака их много, чего не скажешь об уме. Для этого некий тип по имени Джейк Рафано подсунул ему смазливых девочек, море выпивки и наркотики. Когда молодой Ривертон сообразил, что его нагло облапошили, это ему, естественно, не понравилось. А потом он откуда-то узнал, что Джейк Рафано собирается смыться. И Ривертон решил с ним разобраться…

— Ясно, — перебил его Гагель. — Вы не считаете, что нам было бы интересно знать, что именно хотел сделать молодой Ривертон?

— Не уверен. Скорее Ривертон, идя к Джейку Рафано, еще ничего не решил, а действовал, поддавшись мгновенному порыву. Он хотел сначала поговорить с Рафано, а там будь, что будет.

— Значит, как я вас понял, идея заключается в том, что в Рафано стреляли преднамеренно.

Кэллаген усмехнулся.

— Вы правильно меня поняли.

Гагель кивнул головой, но уже не улыбался.

— Итак, — продолжал Кэллаген, — Простак решил сначала поговорить с Джейком Рафано и поехал…

— Извините, что я снова перебиваю вас, мистер Кэллаген, но не мог бы я полностью услышать эту историю? Правильно ли я понимаю, что наш клиент направился на «Сан Педро» под влиянием наркотиков или выпивши?

— Это хорошая мысль.

— Но если это так, то как же он добрался туда? Если он был пьян или находился под действием наркотиков, то навряд ли смог бы веста машину. Правильно?

— Вы абсолютно правы, но я считаю, что это не главное. В конце концов, это не важно, как он попал на яхту. Ривертон предполагал, что Джейк Рафано может быть вооружен и что он будет изворачиваться и отпираться, поэтому прихватил с собой пистолет…

Гагель кивнул.

— Извините, мистер Кэллаген, я снова перебиваю вас. Я вполне допускаю, что молодой Ривертон как-то попал на яхту, встретился с Джейком Рафано и разговаривал с ним. Это ясно. Но с какой стати Рафано стал вдруг стрелять в него? Интересно, от кого узнал Уилфрид Ривертон, что Рафано может применить оружие?