Опасные советские вещи. Городские легенды и страхи в СССР

Как мы понимаем, достоверной статистики по советскому каннибализму нет. Однако из сводок ВЧК и НКВД из районов, охваченных голодом, следует, что случаи поедания мертвых тел и убийств с каннибальскими целями практически всегда были среди людей, хорошо знакомых друг с другом. Как правило, жертвами становились больные старики или младшие дети в большой семье, а также соседи. Охота на чужих людей в целях продажи человеческого мяса встречалась гораздо реже (здесь не следует путать с трупоедством). И естественно, никакой этнической или социальной группе каннибализм не был свойственен больше, чем другим. Однако в городском фольклоре на роль преступников, убивающих наших детей, поедающих их или продающих их мясо, назначались разные типы этнических или социальных чужаков.

В 1919 году жители голодного и холодного Петрограда шепчутся о чрезвычайке (то есть о ВЧК), которая хватает и казнит людей по ночам без суда и следствия. Но еще они шепчутся о китайцах, продающих на рынке под видом телятины мясо казненных в чрезвычайке людей⁴⁷¹. Такое представление о китайцах, которые в огромном количестве жили тогда в Северной столице и содержали дешевые прачечные, существовало в Ленинграде до тех пор, пока они не были высланы или репрессированы.

Такой же образ этнического чужака-каннибала вновь становится популярным после Второй мировой войны. Первые послевоенные годы были необычайно тяжелыми: голод, нищета, разруха и эпидемии приводили к распространению слухов о живущих среди нас представителях враждебной группы, которая старается нам навредить. В продаже человеческого мяса стали обвинять татар и евреев. Не исключено, что распространение в эти годы историй, где некто покупает у татар фарш, а потом в котлетах находит ногти⁴⁷², связано с обвинением крымских татар в пособничестве немцам в 1944 году и с последующей депортацией «народа-предателя» в Казахстан и Сибирь.

В послевоенные годы были очень сильны антисемитские настроения (о причинах этого мы поговорим на с. 349). Поэтому неудивительно, что в похищениях русских детей с каннибальскими целями начинают обвинять евреев. В отличие от классического сюжета кровавого навета, в этих легендах мясо и кровь похищенного ребенка используются не для совершения ритуала (добавления христианской крови в мацу), а для производства лекарств и еды. В 1950 году Москва была взбудоражена слухами, что в здании районного суда якобы судят евреев-каннибалов:

Рассказывали повсюду все подробности о том, как нашли похищенного ребенка в потайной комнате с перерезанной шеей, истекающего кровью. Кровь эта была нужна профессору, работавшему над омоложением; из тел убитых делали студень, продававшийся в казенных ларьках, и т. д. О том, что студень из человеческого мяса, догадалась только собака, которая не стала его есть, а хозяин ее, на этом основании, тотчас же отнес студень в лабораторию. Называли огромное количество людей, около ста, замешанных в это дело, из которых только трое были русскими, остальные евреи⁴⁷³.

Как мы видим, в этой истории есть абсолютно все каннибальские мотивы. Банда преступников похищает ребенка и использует его тело очень расчетливо: кровь для медицинских надобностей, а мясо на продажу. Для нас очень важно, что, согласно утверждениям мемуаристки, эта история вызвала большой ажиотаж. Толпа собралась у здания суда линчевать преступников, и только долгие уверения милиционеров, что сейчас там судят какого-то воришку, заставили всех разойтись. Аналогичные слухи ходили и в Киеве. Рассказывали, что в докторской колбасе нашли покрытый лаком ноготок, по которому мама узнала свою семилетнюю дочку, пропавшую в районе «Колбаски». Поскольку так называлась колбасная фабрика в районе Еврейского базара, история непрямым образом указывала на этническую принадлежность преступников⁴⁷⁴.

В послевоенном Тарту ходили слухи, что в развалинах здания на перекрестке улиц Соола и Туру действует подпольная «колбасная фабрика», где из пойманных людей делают мясные продукты. «Свидетели», якобы сумевшие вырваться из рук злодеев, утверждали, что видели в здании человеческие кости и черепа. Местные жители подозревали, что фабрика организована чужаками — русскими офицерами МГБ, цыганами или евреями⁴⁷⁵. Истории о «колбасной фабрике» по понятной причине сильно взволновали Министерство госбезопасности, сотрудники которого начиная с 1947 года пытались (безуспешно) вычислять и арестовывать распространителей этих слухов.