Опасные странствия Хомы и Суслика

Но всё-таки мнительный был, как всякий русский медведь. Мнил о себе много. Высоко брал, потому что высокий. Но втайне подозревал, что его все принижают. Все, мол, о нём плохо думают, зла желают и даже насмехаются над его походкой. Косолапой.

Решил он с Хомой посоветоваться, чтобы это проверить. Прояснить.

Почему Медведь Хому выбрал? Мал Хома, да удал. До сих пор живой. Хотя врагов у него - выше крыши.

- Что ты обо мне думаешь? - хмуро спросил он однажды Хому. Для начала.

- Ты самый могучий среди нас, - мигом ответил Хома, он быстро отвечал на лёгкие вопросы. - И поэтому я желаю тебе могучего здоровья! И долгих лет жизни! Сытой и довольной!

- Ага, - просиял Медведь. - И мёду побольше!

А затем опять нахмурился.

- Ну ладно. Ты обо мне хорошо думаешь, а вот другие - как?

- Точно так же, - не моргнул глазом Хома.

- Врёшь, - не поверил Медведь.

Грубоват он, понятно. Но не глуп. Мнителен.

- А ты проверь, - посоветовал Хома. - Пойди и спроси любого.

- Любого встречного?

- И поперечного. Кого угодно. Кто от тебя сразу не убежит, конечно.

- Но не все же такие честные, как ты, - помялся Медведь. - Глядишь, и обманут.

- Могут, - согласился Хома. - А ты похитрее сделай. Допытайся правды. Спроси, думают ли они о тебе так же, как я.

- А откуда они знают, что ты думаешь? - озадачился Медведь.

- Да ты им сам подскажи. Повтори мои слова. А потом и узнаешь их мнение. С ходу проверишь.

- Классно! - восхитился Медведь. - Небольшая у тебя голова, а всё-таки головастая.

И к Лисе направился. И сделал всё то, чему научили.

Точно такой же ответ получил. От Лисы. Слово в слово!

Лиса, правда, ещё и умильно прибавила:

- И приятных летних сновидений в зимнюю спячку желаю!

Потом Медведь к Волку притопал.

Волк тоже не растерялся. Выслушал очень внимательно. И чётко повторил всё, что Хома о Медведе думает. Тютелька в тютельку.

А пришлый Кабан, тугодум, три раза просил пересказать мнение Хомы. Боялся, собьётся. Но ничего - ответил будто по писаному.

Ну а Суслик, Ёж и особенно Заяц тут же отбарабанили всё нужное. Без запинки.

Доктор Дятел, подумав, и своё ввернул о Медведе. Умное.

- В меру упитан и добр без меры!

Другие тоже постарались. Без ошибок ответили.

А один испуганный Муравей, вдобавок к чужим словам, чистосердечно заметил:

- Дорогу нам не уступаешь, но зато на нас не наступаешь. Разве что изредка.

Только Коршун, птица высокого полёта, не стал бубнить подсказанное.

- Ты лучше всех, - коротко ответил он. -

Мне сверху видно всё, ты так и знай!

Наверное, слышал где-то известную песню о лётчиках.

Вернулся Медведь к Хоме. Доволен.

- Все, как ты, говорят. А если и прибавляют, то будто мёдом по сердцу!

- По языку, - с улыбкой поправил Хома. -

По языку - вкуснее.

- Угу, - облизнулся Медведь. - До чего же у нас хорошие все!

- Вот видишь, все кругом лучше, чем мы думаем.

Но снова мнительность взяла в Медведе верх.

- А ты сам-то не в шутку всё это сказал? - мрачно спросил он Хому.

- Я? - возмутился Хома. - Но ведь и они говорят!

- Они, может, за тобой повторяют, - прищурился Медведь.

- Да сам рассуди: неужели я, махонький и слабый, для них указ? Кто я для них?

- И то верно, - вновь повеселел Медведь. - Кто ты для них? Козявка.

И наконец успокоился. Опять стал благодушным. И спокойным.

Ласково теперь на всех смотрит. Доверчиво. Знает, что о нём думают.

Как Хома врагов поражал

Хома лук себе сделал. Как у индейцев. Наверно, у сельских ребят подсмотрел.

Замечательный лук получился! Дуга из гибкой лозины. А тетива из рыболовной лески. У ручья обрывок нашёл. И приладил.

А вместо стрел он ежиные иглы взял. Выдернуть их у себя, на выбор, старина Ёж не дал. И без того выпадают. Подбирай.

Набрал Хома иголок, не поленился. Самых длинных! Сзади у них концы расщепил и пёрышки вставил. Для точного полёта.

Стрелял он метко и больно. Попробуй подступись! Особенно легко он большие мишени поражал. Лису, Волка. А в Коршуна влёт промазывал. И в его приятеля Кобчика - тоже.

Зато вздрагивали они жутко, когда мимо них стрелы свистели. Они бы и не так вздрогнули, если бы в них угодило!

А сами-то никогда не прочь на мелких зверьков нацелиться. Сами на здоровенные стрелы похожи. Сложит крылья Коршун, острый клюв наставит - и вниз летит. А сзади хвост пёрышком торчит. Чем не стрела!

Завёл себе Хома лук, и сразу шум поднялся. Среди хищников. И на земле, и в небе. Какое право имеет несчастный хомяк отстреливаться? А он оттого и несчастный, что проходу не дают. Ни днём ни ночью.

Врагам, значит, нападать можно, а ему и защищаться нельзя? Ещё чего! Не дождётесь!

Суслик, конечно, испугался, впервые увидев Хому с луком. Как когда-то с перочинным ножиком. Давнее дело.

- Не растравляй врагов своим луком, - сказал он. - Они тебе припомнят!

- Они мне всегда припоминают, и без него! - рассердился лучник Хома.

А старина Ёж, известно, одобрил Хому. Стрелы-то чьи!

- Так держать! Свой лук, - уточнил он. - Пусть со страхом тебя обходят и облетают.

- Наконец-то и на них управа нашлась! - горячо подхватил Заяц-толстун. - Надоело убегать. Травки пощипать некогда.