Опасные тени прошлого

Я вернулся к Кире, осторожно приподнял ее голову – мои руки тотчас окрасились красным – и проверил пульс. Девушка была без сознания, но жива. Тут же набрал номер Славы Курочкина, поручив ему вызвать врачей, экспертов и срочно приехать на Крестовую. Спускаться за аптечкой в машину я не стал, опасался оставлять Киру одну, но решил поискать какие-то лекарства на кухне и в ванной. Вдруг удастся найти нашатырь и привести ее в чувство? Заодно смою кровь. Но, подставив руки под струю теплой воды, с удивлением увидел, что они не отмываются. А присмотревшись и принюхавшись, понял, что это не кровь, а краска!

Из мастерской раздался стон. Кира пришла в себя и пыталась приподняться. Я поспешил ей на помощь.

– Игорь… Анатольевич, – голос ее был слабый, еле слышный, – что случилось? Голова кружится и болит затылок…

– Кира, прошу, не вставайте, сейчас приедет врач и осмотрит вас. Возможно, есть какие-то серьезные повреждения, – успокаивал я девушку.

– А это что, кровь? – Она со страхом смотрела на мои руки, перепачканные красным.

– Нет, это всего лишь краска, хотя я тоже сначала решил, что это ваша кровь, и испугался, – признался я. – Но, видимо, падая, вы задели какую-то банку, вокруг вас ее осколки, и можно пораниться. Вы можете вспомнить, что случилось?

– Я закончила работу и убирала в мастерской перед вашим приходом. Как раз расставляла по местам бутылочки с краской. Вон они, внизу. – Кира хотела повернуть голову, но я остановил ее.

Действительно, на широкой полке под рабочим столом стояла батарея разноцветных банок, бутылок и баллончиков.

– Я присела на корточки и в этот момент почувствовала легкий ветерок за спиной. Подумала, что это дверь от сквозняка открылась. Начиналась гроза, а я не успела закрыть окна: проветривала, чтобы не пахло краской. Поставила банку, распрямилась, вдруг какая-то тень мелькнула сбоку, и тут все померкло перед глазами, а в голове как будто что-то взорвалось. – Девушка болезненно поморщилась, поднеся руку к затылку, и посмотрела испуганно. – Меня хотели убить, как Люсю?

На последних словах голос ее задрожал.

Ответить я не успел, так как в комнату ворвался мой помощник Слава, а с ним врач «Скорой помощи» и наш эксперт Саша Рябченко.

К счастью, серьезно Кира не пострадала, хотя врач и настаивал на ее госпитализации.

– Голубушка, у вас сильный ушиб головы, а потеря сознания – это признак сотрясения мозга. Необходимо понаблюдать за состоянием в условиях стационара, сделать МРТ, – уговаривал он ее, обрабатывая мелкие порезы от стекол.

Но ехать в больницу Кира категорически отказалась.

– Я чувствую себя уже лучше, полежу, отдохну и, если вы настаиваете, с утра сама приду в поликлинику на осмотр и необходимые процедуры.

Пришлось согласиться, врач выписал направление к неврологу, порекомендовал покой и постельный режим, и Слава попросил его еще задержаться, чтобы описать в протоколе характер травмы.

– Удар был нанесен каким-то тупым предметом, возможно, обычным камнем. Девушке повезло, что он пришелся по касательной, сверху вниз, вероятно, именно в этот момент она поворачивалась. Это смягчило силу удара и предотвратило серьезные травмы головы. А сознание она потеряла, ударившись об пол, – весьма профессионально констатировал врач и, заметив любопытство в глазах Курочкина, добавил: – Я в свое время проходил практику в судебно-медицинском морге, так что «кухня» ваша мне хорошо знакома. Полагаю, что нападавший был значительно выше потерпевшей.

Рябченко внимательно осмотрел мастерскую, собрал на всякий случай стекла – вдруг на них остались отпечатки, – однако никакого камня или чего-то похожего не нашел. Значит, неизвестный унес его с собой.

Последнее замечание доктора о росте преступника сразу вызвало у меня неприятное воспоминание: хрупкая Кира рядом с высоким, спортивного сложения Левандовским. Но пока прямых улик против него не было. Надо проверить, где он был в момент нападения.

Мы закончили с осмотром и протоколом, врач и эксперт уехали, а Славку я отправил в отель к поляку – поинтересоваться его передвижениями. Сам же задержался у Киры.

Девушка понемногу приходила в себя после потрясения, хотя была очень слаба и напугана. Она переоделась в чистую домашнюю пижаму, сняв испачканный комбинезон, принесла растворитель, которым мы оттерли с кожи следы краски. Хуже всего было с волосами Киры: их я практически поливал растворителем, а потом в ход пошли ножницы – часть слипшихся прядей пришлось срезать.

– Теперь я похожа на общипанного воробья, – попыталась пошутить она, глядя на себя в зеркало. – Ну что ж, сделаю модную короткую стрижку, хорошо хоть не придется бриться налысо.

Кира даже собралась убирать последствия происшествия, но я не дал ей этого сделать. Сославшись на советы врача, уложил девушку на диван в гостиной, а сам быстро навел порядок в мастерской: подмел осколки, оттер краску с пола, закрыл окна, запер дверь, ведущую на лестницу.