Опасные заложники

Животный страх за свою жизнь, вселившийся в преступников, ужас перед повторной встречей с гарибалли парализовал их волю, сделал послушными желанию Кажакина. Довольная результатом наблюдения, душа Кажакина возвратилась домой. Он позвонил Наумову и сообщил ему о предстоящей на завтра работе.

Утром банда Новака явилась к Наумову с повинной, принеся с собой ценности, похищенные у Кажакина и все то, что она еще не успела растранжирить.

— А где седьмой член вашего преступного содружества?

Речь шла об Угрюмом, чье положение было самым тяжелым в сложившейся ситуации.

— Он повесился, — с безразличием в голове ответил Стас, решив при допросе выдать милиции Колю Шрама, который втянул их в неприятность, а сам наслаждается, пропивая его бабки.

"Пускай он тоже с нами посидит на параше, подумает и поймет, что за фуфло надо отвечать полной мерой. Да и я, когда он будет рядом со мной, не буду выглядеть таким дураком, —подумал Новак, понимая, что ему, как паровозу, дольше всех придется пыхтеть и пускать дым у "хозяина". Его лишь успокаивала мысль, что там в тюрьме он избавится от возможной встречи со страшным зверем, несколько минут общения с которым стоило ему обильной седины в волосах и нескольких лет жизни.

Стас, обращаясь к Наумову, предложил:

— Давай, начальник, оформляй нас или отправляй в камеру. Мы устали и нуждаемся в отдыхе.

Наумов последовал его "совету". Поручив допрашивать соучастников преступления своим подчиненным, он занялся Стасом.

Стас был видной личностью в преступном мире, он владел информацией не только о преступлениях, совершенных его людьми, но и о тех, которые были на смету других воровских шаек. Поэтому после окончания допроса Наумов решил продолжить с ним беседу:

— Что вам известно о нераскрытых преступлениях, совершенных в последние годы в Москве и других городах известными вам ворами и воровскими группировками?

Этот вопрос он задал Стасу для того, чтобы заставить его мозг работать, вспоминать о преступлениях, о людях, в них замешанных, и таким образом читать его мысли.

— Никаких воровских группировок я не знаю, тем более не знаю лиц, совершающих преступления, — устало пробасил Стас, а в его мозгу проносилось: "Прямо совсем за дурака принимает. Думает, я скажу ему, что месяц назад Святой со своими парнями убил в ресторане "Встреча" путану, которая не пожелала делиться с ним своим заработком. Зачем мне лишние неприятности? В зоне узнают, что я кололся, не миновать пики в бок".

— Ты же знаешь, что Святой месяц тому назад в ресторане "Встреча" пришил девицу легкого поведения за то, что она не поделилась с ним своими бабками, — расшевеливая Стаса, заметил Наумов.

— Ничего я не знаю, и не надо шить того, чего я не говорил, мне и своей бяки хватит по уши, — проведя рукой выше головы, отпарировал Стас, подумав:

"Интересно, кто мог заложить Святого, неужели Таксист, что малолетних девчат совращал? Его неделю тому назад загребли фараоны".

Вот так, не спеша, кирпичик к кирпичику, Наумов собирал сведения, о которых знал Стас и, неведомо для себя, информировал Наумова, помогая раскрывать нераскрытые преступления.

Вечером после работы Наумов приехал к Кажакину, возвратил ему похищенные бандой Стаса драгоценности и деньги, посоветовав хранить их в страховой компании, а потом шутя заметил:

— Тебе с твоими способностями краж бояться не приходится, преступники теперь будут обходить твой дом стороной.

Посмеявшись, распив несколько бокалов шампанского, довольные друг другом они расстались.

Перед расставанием Кажакин сказал Наумову, чтобы тот не говорил Галине о происшедшем. Он предупредил и родителей, оберегая жену.

Глава ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Без всяких осложнений, в установленный природой срок у Кажакина родилась дочь. Зная желание семьи Крессе и мужа, Галина Ждановна предложила назвать ее Франсуазой. Кажакин был рад, что жена разгадала его тайное намерение, и благодарен ей за чуткость. Нежно поцеловав ее в щеку, он сказал:

— Если бы ты знала, как я тебе благодарен за дочь и за все, что ты для меня делаешь!

— Я не знаю, но хотела бы это знать, — скромно попросила она.

— Я — самый счастливый человек на планете, очень сильно люблю тебя и сделаю все, что ты захочешь.

— У меня есть ты и мне больше ничего не надо, Большой Человек, — проникновенно сообщила она ему.

Когда Галина Ждановна оправилась после родов, Кажакины решили сделать крестины. На крестины маленькой Франсуазы прилетели супруги Крессе, безмерно благодарные зятю за память об их дочери. Теперь ее душа нашла постоянный приют в теле маленькой Франсуазы. Господин Крессе отошел от дел, поручив управление своим концерном директору. Супруги Крессе, как родные дедушка и бабушка, помогали Галине Ждановне ухаживать за ребенком.

Галину Ждановну они называли доченькой. Эго слово им раньше трудно было произносить, но теперь они говорили его от всей души; Галине и им стало легко общаться между собой.