Опасный лаборант

Он поторопился, зная планировку судна, порыскать в каюте капитана. Муромцев взял у Уголька квадратный аккумуляторный фонарь и спустился в трюм. Негры боялись темноты, а он нет. В грузовом трюме стояли вскрытые ящики, валялся брезент, стропы, сети, брошенные в навал. Корабль вычистили до них. Не обращая внимания на неприглядные джутовые тюки, явно оставленные за полной ненадобностью, Денис нашёл люк в машинное отделение. Он надеялся отыскать там что-нибудь похожее на оружие, хозяйственный нож, отвёртку или стамеску. Чтобы можно было пронести на «Чёрный песец» и припрятать на всякий случай. Угнетение, настороженность и взаимная отчуждённость составляли правила бортовой жизни нового экипажа, к которым пришлось невольно привыкать. Муромцева тяготило пребывание в таком коллективе с голыми руками. Расчёт был, что обыскивать не станут, а, если найдут, сурово не накажут.

За ним уже кто-то шёл, следовало торопиться.

– Не доверяешь, так держи возле себя, – мстительно сказал Денис старпому, который увлёкся мародёрством далеко на жилой палубе.

Универсальный фонарь имел тридцать режимов работы, включая стробоскоп и пять прошитых в микросхеме сигналов азбукой Морзе. Муромцев переключил на внутреннее жёлтое кольцо диодов, дающее умеренно яркий, приятный для зрения свет. Озарять трюм ослепительным потоком белого сияния нужды не было.

Крен палубы был такой, что в машинном отделении сразу за комингсом стояла вода. Корпус главного двигателя косо уходил в чёрную гладь, по его покрытию можно было оценить глубину.

«Весь инструмент улетел туда», – Муромцев не сразу сообразил, что великое разнообразие заточенного железа хранится тут же, в кладовой.

Он стоял, навалившись на переборку, медленно и методично осматривая помещение.

Маленькое машинное отделение располагалось в середине корпуса. Основная масса полученной через пробоину воды перетекла в кормовые отсеки, о герметичности которых экипаж не заботился. Здесь слегка попахивало этанолом, и только. Топливные цистерны были расположены в отсеках двойного дна, спирт из них не испарялся или весь вытек в море. Воняло горечью сгоревшей проводкой и – остро специфически – просочившимся из лопнувших батарей аккумуляторным гелем. Было на удивление не душно для тропиков. Забортная вода охлаждала корпус, а с ним и воздух трюма.

В кругу света возникло что-то белеющее возле кормовой переборки. Муромцев сделал фонарь поярче.

Там плавал труп с торчащей из спины рукояткой ножа.

* * *

Молодой биолог был небрезглив. Он мог порыться в кишках трупа, если бы понадобилось.

Денис переступил через комингс и осторожно двинулся по настилу из рифлёного железа, скользкого от воды и масла. С каждым шагом становилось глубже. Протискиваясь между вспомогательными агрегатами и придерживаясь за них, Денис медленно переставлял ноги, светя на цель, как будто дохлый моряк исчезнет, если на секунду выпустить его из поля зрения.

– Подожди, мужик, я сейчас, – шипел сквозь зубы Денис.

Теперь он мог рассмотреть бритого наголо смуглого мужчину в жёлтой футболке. Небольшое пятно темнело вокруг ножа, который заткнул рану и не давал крови вытечь. Он торчал между верхним углом лопатки и позвоночником, как будто его всадил в моряка кто-то выше ростом или это произошло в ходе драки в партере.

В грузовом трюме что-то тяжёлое грохнулось на пайолы. Тонко заголосили негры. «Так вам, суки», – подумал лаборант, дыша приоткрытым ртом, чтобы не чихнуть. Погрузившись до середины живота, он остановился возле трупа. Дотронулся до плеча. Оно было твёрдое и холодное как камень. Потянул на себя. Труп стронулся и медленно поволокся к нему. Денис взялся за рукоять ножа и как за ручку придвинул покойника вплотную к себе. Поудобнее перехватил, потянул. Нож не вытаскивался.

«Мясо сковало окоченением», – Денис пытался расшатать нож, чтобы лезвие давлением разрезало ткани, и понемногу это у него получалось.

Наверху громко стукнули несколько раз чем-то твёрдым по чему-то гулкому. «Да это же выстрелы!» – Муромцев вспотел и сильнее задвигал рукой, притапливая труп. Потащил вверх. Клинок начал выползать из тела.

Простучала очередь в три патрона. Тут же кто-то дал длинную патронов на пять из чего-то полегче. По характерному темпу Денис узнал «калашников». Он дёрнул и извлёк нож.

– Длинный какой!

Это был совсем не моряцкий нож, короткий и широкий, для работы, а совершенно сухопутная приблуда с клинком кинжального профиля и полуторной заточкой. Рукоять с изогнутой гардой оканчивалась небольшим навершием. «Куда его спрятать?» – наверху бегали и времени на раздумья не было. Лаборант повозил клинком по воде, смывая кровь, и сунул его за ремень. Повинуясь не рассудку, но зову интуиции, лаборант нагнулся, дотронувшись носом спины мертвеца, и обшарил у покойника карманы портков. В правом кармане лежал маленький плоский пистолет.