Опасный мужчина

– Леди Гонория, сэр Эдмунд завещал лично вам довольно-таки существенную сумму, – напомнила Элеонора. – Кроме того, он рассказывал мне, что его отец завещал вам свое солидное имущество. Вот вам и деньги на личные траты. А сейчас мы говорим о расходах на воспитание и обучение Саманты на том уровне, к какому девочка привыкла.

– Но этого слишком мало! – Леди Гонория обратилась к брату, ища у него поддержки. – Энтони, скажи что-нибудь. Уверена, Эдмунд ни за что не оставил бы меня без гроша!

– Прекрати изображать нищую, Гонория, – нетерпеливо отмахнулся Энтони. – Я только что прочел завещание – Эдмунд позаботился о тебе самым достойным образом.

– Не верю, чтобы такова была его воля, – со слезами на глазах настаивала Гонория. – Эдмунд любил меня. Он оставил бы мне все. Я знаю. А после меня деньги все равно перейдут к Саманте.

Элеонора хотела сказать, что к тому времени для Саманты ничего не останется, но вовремя придержала язык. Несмотря на все трудности, придется иметь дело с этой женщиной до совершеннолетия Саманты. Она спокойно проговорила:

– Эдмунд хотел, чтобы его сестра стала независимой женщиной. Таким образом ей не придется вступать в брак по расчету или…

– Это все вы! – Леди Гонория развернулась к Элеоноре и нацелила на нее указательный палец, будто ведьма, насылающая проклятие. – Вы его заставили! Моему Эдмунду такое в голову не пришло бы! Вы его уговорили! О, как вы, должно быть, злорадствуете – предвкушаете, как будете бросать мне крохи с барского стола, держа меня впроголодь! С этого дня придется нам перейти на сальные свечи, Саманта. Восковые слишком дороги.

Возмущенная Элеонора уже открыла рот, собираясь осадить леди Гонорию, но лорд Нил ответил первым, вынудив сестру прекратить истерику:

– Хватит, Гонория. Ты ведь сама понимаешь, что говоришь глупости. Содержания вполне хватит на хозяйственные расходы. Даже с избытком. Можешь покупать сколько угодно восковых свечей да и всего остального тоже.

Леди Гонория замолчала, однако продолжала метать глазами молнии, без слов давая понять, что отныне считает брата перебежчиком. Элеонора воспользовалась возможностью завершить разговор, захлопнула гроссбух и взяла в руки завещание.

– Кажется, мы все обсудили, – проговорила она. – Появятся вопросы – пишите, я отвечу. Если возникнет необходимость в крупной покупке, прошу вас, дайте знать, и я добавлю нужную сумму к вашему содержанию.

Глядя на упрямое лицо леди Гонории, Элеонора сразу поняла, что письма от нее будут приходить чаще, чем хотелось бы. Потом взглянула на Саманту, девочка тут же вскочила и порывисто подбежала к ней. Элеонора с улыбкой взяла ее руки в свои.

– Надеюсь, ты как-нибудь приедешь ко мне в гости в Лондон, – сказала она, из вежливости прибавив: – И вам, миледи, тоже буду очень рада. Сезон только начался.

– На мое покровительство в свете рассчитываете? – ядовито произнесла леди Гонория. – Я бы вам посоветовала особенно не надеяться. Если захочу приехать в столицу, воспользуюсь гостеприимством брата – если он не против, разумеется.

Леди Гонория чуть вопросительно взглянула на лорда Нила.

– Мама! – ахнула Саманта, удивленная ее грубостью.

– По-моему, лучше тебе помолчать, Гонория, – сердито произнес Энтони.

Щеки Элеоноры залила краска, а руки сжались в кулаки, однако она сумела сдержать гнев и произнесла:

– Уверяю, леди Гонория, вы заблуждаетесь относительно моих намерений. Если честно, меня не интересуют сборища, на которые приглашают только людей соответствующего происхождения. Для меня намного приятнее общаться с людьми, отличившимися способностями либо умом. Однако вы не ошиблись в своем предположении, что я пригласила вас не ради вас самой. Эдмунд поручил мне заботу о Саманте, и я намерена оправдать его доверие. Я стану частью жизни девочки. Если вы не отпустите ее ко мне в Лондон – ничего страшного, я приеду к ней сюда. Подумайте, понравится ли вам, если я сниму здесь дом и буду периодически наезжать в ваши края? – Элеонора замолчала и по выражению ужаса на лице леди Гонории сделала вывод, что донесла до собеседницы свою мысль. – А теперь, если не возражаете, я пойду. Хочу вернуться в Лондон до вечера.

Элеонора встала, улыбнулась Саманте и попрощалась с ней. Затем отрывисто кивнула леди Гонории и двум мужчинам. Бросив взгляд на Энтони, Элеонора осознала, что, возможно, это их последняя встреча. От одной этой мысли ее пронзила боль, и Элеонора поскорее отвела глаза.

– Позвольте проводить вас до кареты, – предложил Энтони, встав и приблизившись к ней.

Элеонора решительно покачала головой и начала собирать документы:

– Не стоит беспокоиться, меня проводит синьор Параделла.

Энтони замер, плотно сжав челюсти:

– Разумеется.

Элеонора отвернулась, не позволив себе даже прощального взгляда. Все к лучшему, сказала она себе. Этот человек с самого начала дал понять, что считает ее намного ниже себя, а его вчерашнее поведение это только подтверждает. Находиться с ним рядом опасно, во всяком случае для нее, а Элеонора не из тех глупых женщин, которых манит опасность.