Опасный поворот

Роберт. Подождите. Давайте разберемся. Старику Слейтеру потребовались наличные деньги, и мистер Уайтхауз подписал чек на предъявителя, на сумму пятьсот фунтов. Слейтер всегда настаивал на чеках на предъявителя – одному богу, впрочем, известно почему. Чек остался лежать на столе мистера Уайтхауза. Слейтер не пришел на другой день, как обещал, а когда явился через три дня, чека на месте не оказалось. В этот промежуток времени он был предъявлен в банк и реализован. Причем это был другой банк, а не то отделение, услугами которого постоянно пользовалась фирма, так как чек был выписан на личный счет мистера Уайтхауза. Только Стэнтон, Мартин или я могли воспользоваться этим чеком – и еще милейший старый Уотсон, который никак не мог взять его. Следует отметить – никто из нас троих не был известен в этом отделении банка, но они заявили, что человек, предъявивший чек к оплате, был моего возраста или возраста Мартина. Судя по этому, они имели довольно смутное представление о наружности преступника. Но то, что они запомнили, во всяком случае, совершенно исключает Стэнтона.

Олуэн. Насколько я помню, мистер Уайтхауз не хотел, чтобы вас всех опознавали в банке.

Фреда. Нет, он слишком их всех любил и притом был слишком расстроен. К тому же в то время он был болен.

Роберт. Мне казалось, единственно, чего он хотел, так это личного признания того, кто взял деньги.

Олуэн. Он мне так и сказал.

Фреда. И мне тоже. Это очень похоже на папу. Но что тебя заставило поверить, что Мартин взял чек?

Роберт. Показания банковских служащих указывали на Мартина и на меня, но про себя-то я знал, что не брал.

Фреда(медленно). А Стэнтон сказал тебе…

Роберт. Стэнтон сказал мне, что видел, как Мартин выходил из комнаты твоего отца.

Олуэн. А Мартину – как вы выходили из той же комнаты.

Фреда(со страстным убеждением). Стэнтон сам взял эти деньги.

Роберт(в гневе). Взял ли он деньги или нет – это и придется ему разъяснить нам. (Идет к двери, открывает ее и снимает с рычага телефонную трубку.) Неудивительно, что он не одобрял нашего разговора и был рад, что может избежать его. У него на совести слишком много такого, что приходится скрывать.

Олуэн(печально). У нас у всех, похоже, на совести слишком много такого, что нам приходится скрывать.

Роберт. Ну, так на сей раз будь что будет, а мы прольем свет на все эти тайны. Стэнтон обязан дать нам объяснение. (Вызывает по телефону.) Чэнтбери, один-два.

Фреда. Когда?

Роберт. Сегодня ночью.

Фреда. Ты хочешь всех вызвать сюда обратно, Роберт?

Роберт. Да. (Звонит.) Алло, это ты, Гордон… Стэнтон у вас? Ну, так я хочу, чтобы вы оба вернулись сюда… Да, да, чем дальше, тем больше… Это чертовски важно… Да, мы все в этом заинтересованы… О, нет, конечно, нет. Мы можем обойтись без Бетти.

Фреда и Олуэн переглядываются.

Роберт. Ну, превосходно. Приезжайте как можно скорее. (Вешает трубку. В передней закрывает дверь и зажигает свет у входа.) Они возвращаются.

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

При поднятии занавеса Роберт, Фреда и Олуэн стоят в тех же позах, что и в конце первого действия.

Роберт. Они возвращаются.

Фреда. Все?

Роберт. Нет, кроме Бетти. Она ложится спать.

Олуэн(с легким оттенком горечи). Мудрая маленькая Бетти.

Роберт. Не понимаю, почему вы говорите таким тоном, Олуэн, точно Бетти от чего-то увиливает. Вам очень хорошо известно, что она не замешана в этом деле.

Олуэн. Вы так думаете?

Роберт(встревоженно). А что, разве нет?

Фреда(мрачно усмехаясь). Бедный Роберт, взгляните только на него. Так и видишь, как он убеждает себя: «Это действительно уже серьезно». Как мы все все-таки выдаем себя. Удивительно, что у нас еще есть секреты друг от друга.

Роберт. Но, черт побери, Олуэн, вы просто не имеете права задевать таким образом Бетти. Вы прекрасно понимаете, что лучше не впутывать ее в эту историю.

Олуэн. Да, конечно, мы не должны пачкать ее чистого юного воображения.

Роберт. Ну, что же, она действительно моложе нас всех – и страшно впечатлительна. Вы же видели, что было с ней как раз перед уходом. Ей была не под силу создавшаяся обстановка.

Олуэн. Но это было совсем не потому.

Роберт. Очевидно, вы не любите ее, Олуэн. Я не могу понять – почему? Она всегда так восхищалась вами!