Опасный шарм (СИ)

Нас пригласили на борт, стюардессы обласкали улыбками, мы устроились в широких, изолированных друг от друга креслах. Комфорт невероятный! Но стоимость… В очередной раз подумала, как же здорово, что моя тётя пристроила меня на работу к Ирине. Иначе вряд ли я когда-нибудь полетала бы бизнес-классом. Учитывая цены, это нереально.

А Ирина Витальевна продолжала молчать. Меня это уже страшно напрягало. Обычно она довольно разговорчива — постоянно отдаёт приказы, требует чего-то. А сейчас общалась только со стюардессой, ну и на спящего Антошку поглядывала, а мне не сказала ни слова.

Что происходит?

Я снова пришла к выводу, что Ирина сильно загрузилась по бизнесу.

Три с половиной часа полёта я занималась Антошкой — он проснулся, немного покапризничал, потом мы поели, поиграли игрушками, посмотрели в иллюминатор, пообщались с красивой стюардессой и рассмотрели её костюм, потом снова поели, снова поиграли.

Ирина работала, открыв ноутбук, и не обращала на нас никакого внимания…

И вот наконец-то мы дома — в шикарной квартире на четвёртом этаже элитной малоэтажной застройки.

Сначала, когда я только начала работать у Ирины, я была приходящей няней и ежедневно моталась с самой окраины столицы в центр. Тратила на дорогу четыре часа в день, забыла о личной жизни, времени и сил хватало лишь на то, чтобы доехать до коммуналки, которую мы снимали с Олесей и ещё тремя девочками, и рухнуть замертво в кровать. Но зарплата оправдывала любые мучения, к тому же я очень быстро прикипела душой к Антошке.

Спустя пару месяцев Ирина предложила переехать к ней, и у меня началась сказочная жизнь в элитном комплексе, где всё сверкало роскошью, а вестибюль напоминал лобби пятизвёздочного отеля. Жильцов встречали сотрудники консьерж-службы в униформе, в зеркальном лифте играл Моцарт или Вивальди (не разбираюсь я в композиторах), а в цокольном этаже располагался бассейн, спа-салон и многое другое.

После переезда у меня добавилось обязанностей, зато теперь я была избавлена от необходимости в пять утра занимать очередь в коммунальную ванную комнату с прогнившими трубами и плесенью по углам…

Сейчас, когда мы вошли в квартиру после недельного отсутствия, я вздохнула с облегчением — закончилась длинная дорога, можно отдохнуть.

Безусловно, я бы и не заметила перелёта и трансфера, если бы на руках не висел мой толстячок. Но я постоянно была сосредоточена на ребёнке, Антошка как начал кукситься ещё утром, так и продолжал весь день, и долгий путь вовсе не улучшил его настроения.

Устала зверски!

В девять вечера удалось уложить малыша спать — предварительно мы поиграли в джакузи удочкой и пластиковыми рыбками. Ирина уехала по делам, а я закончила раскладывать вещи и совершенно без сил устроилась на кухне с чашкой чая.

Смотрела за окно, где возвышались монументальные тополя, в мартовскую темень. В стекло била мелкая ледяная крупка, ветер завывал.

Сидела и думала о том, что произошло в Швейцарии… Я потеряла невинность, стала женщиной… Как же подло со мной поступил синеглазый мажор! Но и я была хороша — вылила на его голову целый ушат вранья…

На глазах сразу же навернулись слёзы… Стало ужасно себя жаль. Мысль о том, что мы со Стасом никогда больше не увидимся, убивала меня. Но, наверное, надо постараться забыть его как можно быстрее. Я ему не ровня…

Не стоило даже и надеяться, что такой парень — голубая кровь, мажор — заинтересуется какой-то голодранкой. Я для него существо второго сорта. Если бы в день знакомства на мне не было Ирининого шикарного комбинезона и её горнолыжной экипировки, Стас наверняка даже не обратил бы на меня внимания. Проехал бы мимо, а я так и осталась бы барахтаться в сугробе…

И то, что он лишил меня девственности, тоже для него не имеет значения. Для Стаса, наверное, в этом нет ничего необычного, при его внешности и талантах любая девушка будет рада подарить ему себя…

Щёлкнул замок входной двери, я ринулась в прихожую встречать королеву. Ирина скинула мне на руки короткую шубку из соболя, стянула длинные кожаные перчатки…

— Идём, — отчеканила металлическим голосом. — Нам надо поговорить.

Ирина Витальевна произнесла это таким тоном, что у меня мгновенно оборвалось сердце. Во рту пересохло, ноги стали ватными. Я поняла, что сейчас произойдёт что-то ужасное…

— Расскажи, как ты провела вечер в среду, когда я уезжала в Женеву, — потребовала бизнес-леди и скрестила руки на груди. Она буравила меня пронзительным взглядом, а я опустила голову. Чувствовала, как наливаются жаром щёки и уши.

— Я жду ответа, — припечатала Ирина. — Что. Ты. Делала?

Было ясно, что она уже всё знает… Визит Стаса Багрицкого в шале «Гретхен» не остался незамеченным… Кто-то сразу же донёс об этом моей хозяйке.

— Ирина Витальевна, простите меня, пожалуйста! — горячо прошептала я. Видела, что она уже накалилась от ярости и едва сдерживается.

Я ещё ниже опустила голову. Расправы не миновать… Неужели Ирина меня выгонит? Что же я тогда буду делать?

— Простите, — повторила умоляюще.