Опасный цветок

– А кроме соседей, вы никого не видели? – спросила я Инессу Матвеевну, рискуя выйти из роли простодушной подруги. Но мне действительно было необходимо задать этот вопрос. Я уже поняла, что моя собеседница отличается повышенной наблюдательностью наряду с бдительностью, возможно, с ее помощью удастся найти нужный фрагмент этой головоломки. Однако Инесса Матвеевна решительно покачала головой:

– Нет, никого не было. Да и соседей-то не так уж много, кто в отпуске, кто на даче ночует. Это уж потом, на другой день сестра ее, Лиза, прилетела поздно вечером, и сразу ко мне. Посидели мы, поплакали, да что делать, не вернешь ведь сестру-то!

Инесса Матвеевна снова приложила салфетку к глазам.

– А тебя как звать-то? – поинтересовалась она.

– Таня, – быстро ответила я и спросила: – А вы хорошо знаете Лизу?

Моя собеседница только пожала плечами.

– Да как сказать… Виделись мы с ней всего несколько раз, Камиллочка-то в наш дом всего два года назад переехала, после свадьбы. Год с мужем прожила, а потом одна. А Лиза-то давно в Москве живет, только изредка в гости наезжала. Но каждый раз здоровалась, заходила иногда, даже подарки мне привозила. Хорошая она женщина, только вот несчастная, – неожиданно заключила Инесса Матвеевна.

– Несчастная? – искренне удивилась я. На меня Елизавета Ковалькова не производила впечатления несчастливой женщины. Нет, конечно, сейчас, после трагедии с сестрой, у Елизаветы было мало поводов для веселья, но все же в привычном смысле этого слова я бы ее несчастной не назвала.

– Ну а как же, Танечка?! – Инесса Матвеевна, похоже, удивилась моей непонятливости. – Ей ведь уже за тридцать, а не замужем и детей у нее нет, где уж тут быть счастливой. Вот, бывало, говорит со мной, смеется, а в глазах-то грустинка, ее не скроешь!

Я разочарованно молчала. Мне стало ясно, что Инесса Матвеевна относится к той категории дам, которые убеждены, что женщина, не состоящая в законном браке, попросту не имеет права быть счастливой. Стоит незамужней женщине проявить недовольство жизнью, как ее состояние тотчас приписывают отсутствию у нее свидетельства о заключении брака. Как же это знакомо…

– Уж так убивалась Лиза-то по сестре! – продолжала Инесса Матвеевна. – Ведь единственный родной человек, а теперь и вовсе она осталась одна-одинешенька на всем белом свете. Вот хоть и сестры они, а совсем друг на друга не похожи, бывает же такое!

Я не стала объяснять своей собеседнице причину несхожести сестер, меня сейчас занимали совсем другие мысли.

– А скажите, Инесса Матвеевна, – осторожно начала я, – у Камиллы после смерти мужа появился молодой человек? Ну, может, она с кем-нибудь начала встречаться, мне-то подруга ничего не успела рассказать.

Инесса Матвеевна озадаченно посмотрела на меня, видимо, силясь что-нибудь припомнить. Потом медленно покачала головой.

– Нет, не видела я, чтобы она с кем-то встречалась. К ней точно никто не приходил. А вот сама Камилла часто одна куда-то ходила по вечерам. И разоденется вечно так, что мне аж страшно за нее становилось. Сейчас народ-то знаешь какой, ух!..

Я невинно похлопала ресницами:

– Разве Камилла плохо одевалась?

Инесса Матвеевна поджала с неудовольствием губы:

– Да нет, не то чтобы плохо. Только вызывающе слишком. Ну, вечер же, тьма на дворе, а она в блузочке коротенькой, так что пупок наружи. Юбочка тоже короткая в обтяжку. Ну или пышная, вся в блестках, как у танцовщицы в цирке. Да, любила Камиллочка ярко одеваться, все-то у нее было в блестках или в камушках таких…

– В стразах? – подсказала я, живо припомнив вещи из гардероба Камиллы.

– Может, и в стразах, – не стала спорить моя собеседница. – Я ей говорю, Камиллочка, мол, ты бы накинула что-нибудь, мужики-то сейчас какие… А она смеется – не беспокойтесь, Инесса Матвеевна, отобьюсь! И бегом на каблучках, да быстро так. Вот что значит молодость!

– А может быть, она к клиентам ходила? – спросила я, не подозревая, как именно истолкует Инесса Матвеевна мое предположение. Елизавета Ковалькова упоминала о подработках сестры стилистом на дому, именно это я и хотела уточнить.

– К клиентам?! – Инесса Матвеевна изумленно ахнула. – Да как же это можно?

Я несколько секунд недоумевала, почему мой вопрос поверг пожилую даму в такое смятение. Сообразив, в чем дело, я вновь состроила невинную физиономию.

– Ну да. Камилла ведь работала парикмахером и еще подрабатывала на дому – стрижки, укладки, окрашивание волос. Вы не замечали, она с собой брала чемоданчик? Знаете, такой, для инструментов?

У Инессы Матвеевны явно отлегло от сердца.

– А, парикмахером… – она с сомнением посмотрела на меня. – Ну, может быть, мне-то она об этом не рассказывала. А чемоданчик? Нет, что-то не припомню. Сумочка у нее обычно на плече болталась, маленькая такая, блестящая, на цепочке.

Я без труда представила Камиллу, дефилирующую в вызывающе короткой юбке и топе, открывающем живот. Дополняли этот наряд туфли на экстремальных шпильках и миниатюрная сумочка. Куда можно отправиться в таком облачении? На свидание или в ночной клуб, не возбраняется совместить обе цели сразу.