Опасный цветок

– А вот девица к ней приходила, – решительно прервала мои раздумья Инесса Матвеевна.

– Что за девица? – тотчас насторожилась я. Инесса Матвеевна раздраженно пожала плечами.

– Да не знаю, раньше я ее никогда не видела. У Камиллочки соседи вредные, не хотели мне ключи от своих квартир давать. Ну не хотят и не надо, силком принуждать не стану. А только у них протечки чаще всего и бывают. Вот стою я у них под дверью, слесарь рядом топчется, а в квартиру-то попасть не можем! Я им по сотовому звоню, приезжайте, мол, скорее, а то весь подъезд затопите. Слесарь-то в подвал побежал, общий вентиль перекрыть, да в квартиру-то все равно надо попасть, если трубу прорвало!

– И что? – поторопила я свою собеседницу.

– Ну, осталась я одна под дверью, вдруг лифт открывается, а из него вылетает та девица. Ой, злющая! – Инесса Матвеевна крепко зажмурилась и потрясла головой. – И в дверь Камилле начала звонить. И не только звонила, но еще и кулаками в дверь наколачивала. Открывай, кричит, сволочь!

Я в испуге округлила глаза, и Инесса Матвеевна сочувственно покивала.

– А как выглядела эта девица? – спросила я.

– Да как из психбольницы сбежала, – сурово сообщила моя собеседница. – Глаза бешеные, волосы растрепанные, сама худющая и одета не пойми во что.

– Что-то я не помню, чтобы у Камиллы были такие знакомые, – на всякий случай вставила я, чтобы не вызвать подозрений настойчивыми расспросами.

– Так и я ее в первый раз увидела! – с готовностью отозвалась Инесса Матвеевна. – Говорю ей, девушка, вы тут не шумите. Она на меня зыркнула своими глазищами, и опять давай колошматить и орать на весь подъезд. Открывай, кричит, я знаю, что ты дома! Камилла дверь приоткрыла, а там цепочка накинута. Чего, говорит, разоралась, пошла вон! Вот никогда я раньше не слышала, чтобы Камиллочка так грубо разговаривала. Ну и понятно, эта сумасшедшая довела. Как она начала рваться в квартиру, да все свое кричит: «Сволочь! Тварь! Убийца! Это из-за тебя он умер!» А Камилла изловчилась, да дверь-то и захлопнула у нее перед носом. Уж она разозлилась! Стучала, кричала, да никто ей больше не открыл. А тут и соседи подоспели с ключами, вошли мы к ним, а там потоп! Я сразу про эту ненормальную позабыла, хлопот-то сколько! Выхожу, ее уже и след простыл. Наоралась и ушла. Я потом как-то спросила Камиллочку, кто это такая и чего она у тебя под дверью орала? А Камилла мне говорит: «Не обращайте, Инесса Матвеевна, внимания на эту алкоголичку. Она у меня денег на водку просила, а я ей не дала». Ну, думаю, понятно все. Такой, кто на выпивку не даст, тот и убийца.

Я поспешила согласиться с этим выводом, а Инесса Матвеевна, явно расчувствовавшись, добавила:

– Я потом Камиллочку предупредила. Не связывайся, говорю, с такими ненормальными. Мало ли что у нее в голове-то. А она знай себе смеется. Не переживайте, говорит, Инесса Матвеевна, у этой в голове отродясь ничего не было и уже не будет. Она веселая была, Камиллочка-то наша! А уж добрая! Всегда меня спросит, не надо ли чего, когда в магазин идет. А мне некогда, я ведь вся в делах постоянно. Говорю, купи мне, Камиллочка, то-то и то-то. И денег ей дам. Она все в точности принесет, и сдачу отдаст, и чек. Вы, говорит, наша хранительница. Вот так-то!

Инесса Матвеевна улыбнулась, а потом опять прослезилась. Я тоже горестно потупилась, собираясь еще кое-что выяснить.

– Инесса Матвеевна, а та девица, – осторожно начала я, – ну та, которая ненормальная, не сказала, случайно, кто умер из-за Камиллы?

Инесса Матвеевна задумчиво посмотрела на меня и медленно покачала головой:

– Нет, вроде больше ничего не говорила.

– И больше вы ее не видели? Не приходила она больше к Камилле? – настойчиво продолжала я расспрашивать свою собеседницу. Та недоуменно посмотрела на меня:

– Нет, не видела я ее больше, – Инесса Матвеевна немного помолчала и тихо спросила: – А тебе-то она на что?

– Да боюсь я ее теперь, – поспешно заверила я свою собеседницу. – Вдруг она меня начнет преследовать, когда узнает, что мы с Камиллой дружили.

Произнеся эту чушь, я состроила испуганную физиономию и на всякий случай поежилась, чтобы как можно убедительнее изобразить беспокойство. Видимо, мое объяснение вполне устроило пожилую даму, и она благосклонно кивнула:

– Правильно, не связывайся с ней. Да только не было ее с тех пор, уж я бы увидела.

Больше, по-видимому, Инесса Матвеевна ничего интересного не смогла бы мне сообщить, и я поднялась, собираясь вежливо попрощаться с добросердечной хозяйкой квартиры.

– Что, уже уходишь? – Инесса Матвеевна зорко глянула на меня. – Ну вот, и повеселела немного, и щечки порозовели. А то была бледная как полотно. Я уж боялась, как бы не упала девонька-то.

Инесса Матвеевна добродушно хохотнула и направилась следом за мной в прихожую.

– Тебе есть где остановиться-то? – озабоченно поинтересовалась она, когда я уже взялась за ручку входной двери.

Я с готовностью кивнула:

– Да, у меня здесь тетя живет, я обычно к ней приезжаю погостить.