Опасный водоворот

— Знаю, — ответил Фекете, — да и трудно нам брать на себя вину. Особенно тебе, ведь ты еще и в тюрьме сидел. И все-таки ты тоже виноват… Наверное, я не сумею хорошо объяснить: вопрос этот очень сложный. Если подойти к нему упрощенно, ответить можно примерно так: мы все виноваты, потому что не смогли воспользоваться дарованной нам властью, свободой. Чувствую, что одного этого мало… И все же мне кажется, что истину, рациональное зерно надо искать где-то здесь. Если ты подойдешь к самому себе с таких позиций, то, может быть, согласишься, что ты тоже виноват, и поймешь, в чем твоя вина. Признаюсь откровенно, сейчас я и сам затруднился бы дать исчерпывающий ответ…

— А ты знаешь, в чем твоя вина?

— Да так, приблизительно догадываюсь, — неопределенно ответил Фекете.

— А точнее?

— Точнее? Ну вот хотя бы… Два года назад моя жена из-за чего-то поссорилась в учреждении с одним сослуживцем. Черт его знает, кто из них был прав… Достаточно было моей жене вечером пролить слезу и пожаловаться мне, как на следующий день я официально явился в это учреждение и в присутствии многих людей, пользуясь тем, что я работник госбезопасности, обругал несчастного служащего и даже пригрозил ему. Вот, мол, я вам задам, мы еще доберемся до таких типов. Ну и все. Тогда я думал, что поступил правильно.

А ведь я не подумал тогда, какое мнение составят обо мне очевидцы этой сцены. Наверно, они возненавидели меня. И не только меня, а в моем лице и органы госбезопасности. Я воспользовался своим служебным положением. Кажется, мелочь, но люди обращают внимание и на мелочи. А в других областях жизни разве мало таких мелочей раздражало простых людей? Бездушное, бюрократическое отношение к людям, надменность, чванство, несерьезное, ненужное бравирование властью, подчеркивание своего превосходства… Эти мелкие разочарования наслаивались одно на другое, накапливались, разрастались…

— По-твоему, контрреволюционный мятеж вызван нашим поведением?

— Отнюдь нет. Но и наши ошибки способствовали успеху врага, который очень ловко и умело использовал все эти мелкие случаи.

— Словом, и мы подготовили почву для контрреволюционеров? — спросил подполковник.

— В некотором смысле, да.

— Ты, пожалуй, прав, с этим нельзя не согласиться.

— Обрати внимание, насколько легче агентам империализма работать в стране, где есть обиженные, недовольные. Преувеличение наших ошибок сейчас возведено на Западе в целую науку. И если в бесконечном мутном потоке враждебной клеветы находится хоть микроскопическое зернышко правды, люди склонны все принимать за чистую монету. Ты только несколько месяцев служишь в органах госбезопасности и еще не успел познакомиться со всеми тонкостями такого рода деятельности. Знаешь, например, какими методами пользуется шпионский центр — радиостанция «Свободная Европа»? Почему многие верят ее передачам?

— Почему же?

— «Свободная Европа» имеет широкую агентурную сеть: в Австрии, Германии, во всех западных странах. Если кто-нибудь бежит из Венгрии, он неизбежно попадает в лапы одного из агентов этой сети. У беженца самым тщательным образом выпытывают, где он работал, где жил, что производят на его предприятии. Упор делается на точность мельчайших деталей, на крупинки истины. А вечером диктор передает, что на таком-то заводе инженер Йожеф Киш или такой-то референт отдела кадров делал то-то и то-то. И целые полчаса транслируют самую несусветную ложь. Рабочие завода, слушая передачу, поражаются осведомленности «Свободной Европы». «Правду говорит», — думают они. Потому что действительно правда, что этот самый Йожеф Киш родился в пятнадцатом году, что у него черные волнистые волосы, голубые глаза, что у него русоволосая дочь и ей пять лет. На столе у него стоит фарфоровая статуэтка Ленина. Квартира из двух комнат находится на улице Чаки, дом номер пять, второй этаж, квартира номер два. Если это правда — а слушатели знают, что это правда, — почему должно быть ложью остальное? Люди начинают чуждаться Йожефа Киша. Чем он, несчастный, может доказать, что не по его доносу арестовали Надя? Это то, чего доказать нельзя. Если «Свободная Европа» между прочим сообщит, что урановую руду на основании секретного договора тот или иной коммунист продал Советскому Союзу, почему слушатель не должен этому верить? Ведь о Йоже Кише говорили правду. Они знают все. Сказали даже, что у его дочери голубые глаза.

— Все это очень интересно, но мы уклонились от темы нашего разговора.