Опекая зло (СИ)

На какое-то мгновение вся зелёная комната стала похожей на топкое болото. Я увязал в нём, не способный двинуть ни рукою, ни ногой, а голос миссис Оук превратился в противное лягушачье кваканье, утомляющее слух и раздражающее нервы.

Роуз больна?! Безумна?! Бред! Но какая мать станет говорить подобное о родном ребёнке? Такого просто не может быть!  Я видел её глаза, говорил с ней и мог поклясться самым святым, что эта девушка - не безумнее меня самого!

- У меня нет никаких оснований не верить вам, миссис Оук, - сказал я, видя, как  жадно она ожидает моего ответа. - Но и поверить слишком сложно.

- Прошу вас о снисходительности к моей несчастной Роуз. В сложившейся ситуации нам будет лучше покинуть Англию как можно скорее и вернуться в Италию, - небрежно обронила она.

- Могу ли я просить вас об одолжении? - попросил я.

- Что вам угодно, сэр? - настороженно спросила Элизабет Оук.

- Разрешите мне увидеться с ней ещё раз. Последний раз.

Глаза миссис Оук вспыхнули гневом.

- Вы как будто меня не слышали...

- Прошу вас, - настаивал я, но получил лишь твёрдый отказ.

- Исключено.

Миссис Оук непоколебимо стояла на своём. Мне стало совершенно ясно: она предпримет со своей стороны всё возможное и невозможное, чтобы мы с Роуз больше не встретились никогда, и постарается как можно скорее увезти её из Лондона, если не из Англии.

- Простите, мистер Майлз, что злоупотребила вашим временем. Прошу вас прислушаться к моим словам. Ради вашего же добра, - с этими словами миссис Элизабет Оук встала с кресла, дав понять, что мой визит окончен.

Из дома мистера Крафта я вышел в смятении, но вовсе не из-за услышанного от матери своей возлюбленной (с этого момента я буду называть её именно так), а из-за того, что миссис Оук по какой-то причине оговаривала  собственную дочь. Право, её неблаговидным поступком   могли управлять  самые благие намерения. Возможно, это отчасти объяснялось тем, что мисс Роуз многое скрывала от матери, а то, что рассказывала о происходящем с ней, та принимала за фантазии и душевное расстройство. Но даже подобное не могло оправдать тех  ужасных обвинений в безумстве, которые миссис Оук щедро расточала в её адрес.

Моё сердце сжималось от одной только мысли, что с моей Роуз могли происходить загадочные, необъяснимые события, которые так или иначе пугали её или радовали. Она не могла поделиться своими страхами и волнениями ни с кем, так как ей никто не верил - ни деспотичная мать, ни хладнокровный мистер Изавель Крафт, одним своим видом вгонявший невинное дитя  в безрадостное уныние, принимаемое окружающими за спокойствие и душевное равновесие.

Ей не верил никто! Никто, кроме меня! Но это я, я и никто другой, видел в её руках абсолютно чёрную розу, каких в природе нет и быть не может! А если подобное случалось с   мисс Оук неоднократно?  Если это только одно из длинной череды странных происшествий, которые происходили с ней не впервые и задолго до нашего знакомства? Но даже если предположить, что миссис Оук права, и Роуз действительно больна - эту мысль я допускал в самую последнюю очередь и совершенно отказывался ей верить - не сама же она дарила себе эти проклятые чёрные цветы!

Одно я знал наверняка: мне совершенно необходимо повидаться с Роуз Лилиан и услышать всю историю от неё самой от начала до конца. Слова её матери подействовали на мою любовь отрезвляюще, хоть и не возымели ожидаемого ею эффекта. Я как никогда был уверен, что отличу зёрна правды от плевел лжи, если услышу всё от самой Роуз.

Немного успокоившись и отобедав в итальянском ресторане, я гулял по улицам Лондона до глубокой ночи, обдумывая и планируя свои дальнейшие действия, которые на тот момент считал самыми правильными. Прежде всего, я решил во что бы то ни стало поговорить с мисс Оук, и очень надеялся, что моё искреннее желание понять её тревоги извинит  последующую, возможно, оскорбительную для молодой девушки, выходку.

IV. Вода

Дождавшись темноты,  я несколько раз обошёл особняк, принадлежащий Изавелю Крафту, и к собственному большому удивлению обнаружил, что собак здесь на  ночь не спускали, а только запирали ворота на большой металлический замок. Несколько сторожей прогуливались вдоль стен, но возвратился ли домой хозяин, я сказать не мог.

Около часу ночи в доме всё ещё светились несколько окон - все на втором этаже, и, несмотря на то, что расположение комнат в доме мистера Крафта было мне неизвестно, я не сомневался: спальня мисс Роуз Оук находится именно там.  На протяжении вечера её стройный силуэт несколько раз мелькал и тут же скрывался в окне, а счастливому проведению было угодно, чтобы именно в нём в столь поздний час продолжали гореть свечи. Очевидно, слова её матери, касающиеся её перевозбуждённого состояния, оказались отчасти правдивыми, и мисс Оук долго не могла заснуть.

Большинство окон в доме оставались открытыми настежь - летняя духота играла на руку моим замыслам.