Опекун или что-то большее? (СИ)

Теперь ответ прост. Я любил Василису. Любил, люблю и всегда буду любить. Не как младшую сестру, а как девушку. Подумать только, Василиса росла на моих глазах, я считал её сестрой все то время, что её знал, но только сейчас осознал, что значили моя забота и ласка к ней.

Я никогда не повышал на неё голос. Интересовался, как дела, как учеба и не нужна ли ей помощь, хоть каждый раз и выходило так, что мы сидели с ней за моим домашним заданием, и именно она объясняла мне тему. И я понимал. С первого раза. Это была не скучная лекция. Её голос хотелось слушать. Поэтому я и закончил университет с красным дипломом. Потому что слушал её.

Я оглядел комнату. И заметил отличие. На столе стояла рамка с фотографией. Нашей фотографией. Она была сделана в тот самый день её рождения в парке аттракционов. В парке был фотограф. Старичок лет пятидесяти пяти. Фотографировал всех прохожих абсолютно бесплатно. И заметил нас. Василиса, которая радовалась еноту, которого я только-только для неё выиграл, и мое внимание к её персоне привлекли фотографа. Он остановил нас и попросил сфотографировать. А нам что? Мы согласились. И тогда у меня появилась идея посадить Василису к себе на плечи, а она обнимала меня за шею, наклонившись так, чтобы ухватится руками и за енота, которого в руках держал я, и поцеловала в щеку, я же улыбался ямочками. Тогда я не понял тех слов фотографа, которые он мне сказал, когда я забирал фотографии:

— «Когда поймешь — не потеряй.»

Сейчас я понял. Но уже потерял. Подумать только, уже тогда было заметно, что я любил эту девчонку, которая ворвалась в мою жизнь рыжим ураганом. До меня же это дошло только спустя четыре года. А Василиса была влюблена в меня если не все это время, то как минимум половину. Дурак.

Но было приятно осознавать то, что она решила забрать хоть что-то. Если верить тому фотографу, все было понятно по нашим лицам. Та фотография — это то, с чего началась наша история. Из-за чего она приехала сюда, какие отношения у нас были с самого начала, как мы не знали, как общаться друг с другом. И как нам было весело. Мои друзья и сестра прекрасно приняли её, а она сама стала рыжим солнышком для всех нас. Вот только она была моим солнышком. Хотя…

— Была, есть и будет. Ты всегда будешь моим рыжим солнышком, Василиса, — произнес я в пустоту и поднялся с кровати. Взял в руки первую попавшуюся коробку и открыл. Рамки с фотографиями. Кивнул своим мыслям и поплелся в гостиную. Буду восстанавливать квартиру. Она будет такой, какой была до того времени, как Василиса уехала, или я не Фэшиар Драгоций.

***

Я упал на диван мешком картошки. Никогда не думал, что это так утомительно — приводить квартиру в прежний вид. Уборку мы с Василисой всегда делали вместе, а потом её делала только Василиса, потому что Маришка не хотела, а я слушал и внимал каждому слову Резниковой. Совсем от рук отбился. Придется вспоминать, что да как делать. Но Василису подводить я не хотел. Снова не хотел. Я отправил её к бабушке, не разобравшись в ситуации при том, что эту самую бабушку скрывал от самой Василисы больше года.

— Точно, бабушка! — я подскочил с дивана и потянулся за телефоном. Номер я нашел быстро. Главное, чтобы подняли трубку.

— Слушаю, — стальная леди. Ни привет, ни пока, кто звонит, а сразу «слушаю».

— Здравствуйте, Нерейва Родионовна, — поздоровался я.

— А, это вы, Фэшиар. Здравствуйте-здравствуйте. Приятно вас слышать. Что-то случилось, раз вы звоните мне? Вы хотите передать мне руководство над компанией Василисы? Тогда лучше передайте его Мираклу, у меня сейчас слишком много работы, — наигранно удивленным голосом произнесла она.

— Нет, я бы хотел, чтобы вы снова оформили документы над опекунством об Василисе на меня, — терпеливо пояснил я.

— Увы, но я не могу этого сделать. Моя внучка уж слишком сильно привязалась к этому месту и людям, так же, как и я к ней, поэтому не желаю расставаться с ней ни на минуту. Если это все, то мне пора, — произнесла женщина и подождала пару мгновений. Фэш уже отсчитывал секунды до той минуты, когда она отключится, но у него сорвалось быстрее, чем он успел подумать:

— Как она? — по ту сторону будто все умолкло. Исчезли все звуки. Ничего не было слышно. Но через минуту, когда Фэш собирался уже сам отключится, ему ответили:

— Уже намного лучше, чем тогда, когда она только оказалась здесь. Её потрепала жизнь и предал любимый человек. Она не может быть в порядке, Фэшиар, но она намного сильнее, чем кажется. Переживет. Василиса огорчена и разочарована. Поменяла номер телефона всего-то неделю-полтора назад, потому что устала ждать от вас сообщение или звонок, — больно. Больно слышать и больно понимать, до какого состояния я довел Василису. — А сейчас извините, мне нужно идти, — последние слова и гудки. У меня получилось только откинуть от себя телефон и схватиться за голову. Дебил. Если ты и имел хоть какую-то надежду на то, что она тебя простит, то можешь забыть о ней, Драгоций.

Я поднялся с места, и, прихватив телефон, направился на второй этаж в свой кабинет, чтобы хоть немного поработать. Может, отвлекусь.