Бригадир прошел в комнату и присел на тахту. Между тем Хорек, войдя в квартиру, первым делом с деловым видом обшарил прихожую, кухню и даже санузел, а в комнате заглянул под тахту, рассчитывая, видимо, обнаружить там засаду. При этом он выглядел настолько комично, что ребята из «наружки», через скрытую камеру наблюдая все это действо, изрядно повеселились. Адидас же молча проследовал за своим старшим в комнату, где скромно примостился на одном из чудом уцелевших стульев, предварительно сбросив на пол висевший на спинке Пашин видавший виды свитер.
— Ну так что, Паша, что надумал-то? — наигранно веселым, чуть ли не дружелюбным тоном спросил бригадир.
— Насчет чего? — Волков стоял посреди комнаты, хмуро глядя на пришедших.
— Насчет семисот долларов! — так же весело продолжил гость. — То есть уже, конечно, не семисот — семьсот было раньше. Сейчас, как ты понимаешь, гости твои просят уже две тонны — они же предупреждали. Ты можешь даже нам не платить — это наш вопрос, мы свою долю с этих чернозадых возьмем. Но все равно две тонны ты по жизни им должен.
— Послушай, тебя как зовут? — спросил Волков.
— Сергей.
— Сергей, ты извини, но ты, может, не совсем в курсе. Ты ведь слышал только одну сторону, так ведь? Я тоже хочу тебе объяснить, как все было…
Сыграл Волков классно! Я это не только слышал, но и видел — в виде записи, разумеется. Судя по верхнему ракурсу, «телеглаз» наши помощники заделали в патрон некогда пятирожковой люстры, плафоны от которой уже никто не помнит как выглядели, а лампочка вообще вкручена только одна. Но и Пашин монолог, и последовавшие за ним споры «по понятиям» цитировать не буду — то же переливание из пустого в порожнее: «Ты должен!» — «А я не брал…» — «Все равно должен, раз квартира твоя». — «У меня денег нет» и т. п. Чем-то это напомнило мне знаменитую сцену из «Золотого теленка» — беседу Паниковского и Балаганова: «Ты кто такой?..» — «А ты кто такой?..» Несколько раз в разговор пытался встрять Хорек, причем единственное, о чем он мог говорить, — это о способах физического воздействия на несговорчивого Волкова. Я так и не понял — то ли ему специально поручили изобразить идиота, то ли он и вправду идиот. В конце концов, сам Сергей отослал его на кухню, чтобы тот не мешался. Адидас же сидел тихо и, казалось, был абсолютно безучастен к происходящему.
Черту этим бесплодным разговорам подвел сам бригадир:
— Короче, Павел, это все гнилой базар! Ты слушай меня! Сам видишь: мы с тобой говорим нормально. Повторяю: нам лично ты ничего не должен, и я понимаю, что ты по жизни — простой мужик. Но тебе не повезло: на две тонны ты прилип конкретно, и здесь ни я, ни кто-либо другой сделать ничего не может. По понятиям ты должен!
— Но я же… — попытался вновь возразить Волков.
— Так, ты помолчи — я же тебя слушал! — Волков послушно умолк, и Сергей продолжил: — Мне — я тебе честно говорю — эти черножопые до п***ы! Кто там и что у них украл — это их проблемы, пусть сами и решают, б***ь! Но все дело в том, что они завязаны на других людей, и эти люди нас к тебе и прислали, понимаешь? Потому что эти деньги фактически, считай — этих людей!
Сергей выразительно умолк и посмотрел в глаза Волкову, как бы акцентируя внимание на важности сказанного. Тот вздохнул и, глядя в пол, пробормотал:
— Я тогда в милицию пойду.
— Чего?! — удивленно приподнял брови Сергей. — Б***ь, я думал, ты нормальный человек, а у тебя оказывается с головой — совсем беда! Ну давай — иди, нах**!.. Посмотрим! Кому ты там нужен, б***ь?.. Что ты ментам скажешь?
— Что эти кавказцы у меня деньги вымогают! — Паша аккуратно свел тему на южан, чтобы не обострять обстановку.
— Павел, ты послушай меня! Ты можешь идти в ментовку, в х**вку, куда хочешь. Только с тобой конкретно там даже разговаривать не будут. Кто ты такой по жизни?!
— Ну так а что ж мне… Милиция-то для чего существует?