Оперативный простор

Не надо смотреть на меня
Одиночество – худшая мука
Ты ушёл, я осталась одна.
Бог ты мой – это жуткая скука!
Так прости же меня, мой супруг
Я навстречу к тебе улетаю…

Выходит, и впрямь – самоубийство… Не сказать, что написано совсем уж эзоповым языком. Муж погиб, Зинаида Марковна от тоски и отчаяния наложила на себя руки.

Логичная и довольно стройная версия. Любое следствие с жадностью схватится.

Только мне от того не легче.

Единственная свидетельница умерла и унесла с собой в могилу слишком много секретов. Что на самом деле происходило в тот день, почему она солгала о визите Александра…

Что мне остаётся делать? Ясно что – искать, кто её убил и попытался инсценировать самоубийство.

Глава 25

Лязгнул замок, дверь распахнулась. В дверном проёме обрисовался чёткий контур мужской фигуры в милицейской форме – её недавно начали вводить, но полный комплект даже в Петрограде удалось получить считанным единицам. Что говорить о провинции…

– Кто тут Быстров? – прокуренным басом спросил милиционер.

– Ну я, – лениво отозвался я, пряча карты.

Хоть это и было запрещено, но кто-то из задержанных протащил с собой колоду, и шестеро «пассажиров» камеры для временно задержанных при отделении милиции, в число которых входил я, коротали время карточной игрой.

Профессиональных «катал» и прочих шулеров среди соседей не нашлось, «резались» мы на интерес, ничего не ставя на кон. Всё равно других развлечений не имелось.

– С вещами на выход! – объявил милиционер.

Давно бы так!

– Всё, мужики! Бывайте! – радостно поднялся я с жёсткой скамьи, укрытой вонючим, набитой соломой тюфяком, в котором всю ночь кто-то подозрительно ползал и копошился.

Публика в камере подобралась безобидная: народ в основном «загребли» по мелочи. Никто не «предъявлял» мне за то, что я «мусор», ночь выдалась спокойной, хотя я по старой привычке не расслаблялся. Чаще всего «прилетает», когда этого не ждёшь, поэтому ухо нужно держать востро при любых обстоятельствах.

– Руки за спину.

– Хорошо, командир, – покладисто сказал я.

У меня не было ни малейшего желания устраивать здесь бучу. К тому же требование «с вещами на выход» внушало толику оптимизма. – Вперёд.

Меня ввели в кабинет начальника отделения, где табачный дым стоял коромыслом. Смолили все присутствующие в помещении: и папироски, и свёрнутые «козьей ножкой» самокрутки с ядрёной махоркой, от которой выедало глаза.

Никто не догадался распахнуть окошко и проветрить кабинет, потому воздух был такой плотный и спёртый, что хоть вешай топор.

Сквозь клубы дыма удалось разглядеть единственное знакомое лицо. Память сразу среагировала и подсказала, что это сотрудник петроградского губрозыска Шуляк, с которым мы несколько дней назад брали уголовника по кличке Борщ.

В тот же день наши дорожки разошлись – он остался в госпитале караулить раненного преступника.

Шуляк тоже узнал меня, он улыбнулся и приветливо помахал рукой.

Я ответил ему сдержанной улыбкой.

Кажется, понятно, почему всё произошло довольно быстро и меня не продолжают мариновать в камере.

– Вот, товарищ Шуляк, доставили по вашей просьбе, – произнёс полный мужчина с узкими азиатскими глазами, сидевший во главе большого письменного стола, заваленного папками с бумагами. – Вы не ошиблись – это действительно тот, о ком спрашивали?

Облик и поведение мужчины лучше всяких слов говорили, что он является полноправным хозяином кабинета, то есть начальником отделения милиции.

Сюда меня привезли из квартиры ныне уже покойных Хвылиных.

Чего-то подобного я ожидал и не стал качать права после того, как милиционеры, проверив мои документы, всё же задержали меня «до выяснения обстоятельств».

– Да, подтверждаю – это действительно товарищ Быстров. И скажу вам – геройский товарищ. Недавно он оказал неоценимую услугу нашей бригаде, – подтвердил Шуляк. – Как дела, Жора!

– Как видишь, – кивнул я на сведённые за спиной руки.

– Отпустите товарища, – велел начальник милиции.

Он встал из-за стола и протянул руку.

– Иджилов, начальник отделения.

– Быстров, – ответил на рукопожатие я.

– Рад знакомству. Вы уж простите моих орлов… В моём районе прокатилась волна ограблений: какие-то бандюки работают под сотрудников уголовного розыска. Перед тем, как войти в квартиру, показывают удостоверения и мандаты. Наверняка фальшивые, но леший его знает, может, и настоящие. Когда мои увидели ваши документы, решили на всякий случай вас задержать – вдруг вы тоже из этих… Так что, товарищ Быстров – без обид? – с надеждой спросил он.

– Да не вопрос, товарищ Иджилов. Какие у меня могут быть претензии к вашим сотрудникам?! – честно сказал я. – Я бы на их месте действовал точно так же.

– Вот и славно! – обрадовался Иджилов. – Мы тут хотели уже с вашим руководством связываться, да тут товарищ Шуляк к нам в отделение заскочил. Он узнал про ваше задержание и сказал, что вас знает.

– Спасибо! – поблагодарил я Шуляка.

Тот пожал плечами:

– Было б за что!