Оперативный псевдоним «Ландыш»

— Это более чем странно. Такие люди никогда не выходят на прямой контакт с нами. Никогда. Это абсурдно. Надеюсь, ты не сотрясала эфир по этому поводу? Уже хорошо. Кто этот Штерн?

— Связной Гельмута. Я давно его знаю, — рапортовала Оля. — И цветы — наш с ним условный знак.

— Ты связана с большим числом людей, Моника. Это опасно. Для тебя. И для меня. Что ж…

Отто на мгновение задумался, по привычке глядя куда-то поверх головы Оли.

— Что ж. Пора навестить Гельмута. Поедешь с дочкой. На месте все узнаешь. Ты рассказала Густаву?

— Нет.

— Расскажи. Если это враг, то он придет еще раз. И Густав должен быть готов. Договорись с мужем, чтобы он по твоему звонку перепрятал рацию в надежное место и уехал в Берлин. Снял там квартиру и ждал бы тебя. Адрес пусть вышлет письмом «до востребования» в Дрезден. Ты меня поняла?

— Да. Вы думаете, это был…

— Не знаю. Но все возможно. И еще. Оставь ребенка там. У нас будет много работы.

— А как я свяжусь с вами? Через доктора? — Оля предположила первое, что ей пришло в голову.

— Да. Я буду ему звонить. Через неделю после твоего отъезда. Завтра же уезжай.

Разговор с Густавом был непростым.

— Почему ты молчала? — возмутился муж. — Ты не доверяешь мне? А если бы он пришел на следующий день? Что бы мы делали, ты не знаешь?

— Успокойся. Мне надо все проверить. Запомни, любой мой звонок — это сигнал к твоему исчезновению.

— Это я понял. А как же Ленхен?

— Я возьму ее с собой. Спрячь инструмент. И уезжай в Берлин. Я тебя найду.

Дорога к «дяде» была привычной, осложнений не было.

«Как легко ездить с пустыми руками, ничего не скрывая, — думала Оля, укачивая дочь. — Просто счастье. Если бы не…»

Из Кенигштайна она позвонила Гельмуту, и он быстро приехал.

— Штерн на месте? — сразу же спросила Оля.

— Не совсем, но в ближайшие дни появится. Что-то случилось? — Гельмут всегда был молчалив за рулем.

— Еще не знаю. Но он мне нужен. Вы часто с ним общаетесь?

— Только по мере необходимости. Лена выросла. Мария будет рада ее увидеть. Мы оба скучаем без малышки. С годами, видишь ли, становишься сентиментальным.

Штерн появился только через двое суток. Оля встретилась с ним в Цюрихе, где просто пересела к нему из машины Гельмута.

— Привет, Моника! Я так понимаю, тебя напугал Рудольф? — непринужденно начал Штерн.

— О, да! — облегченно вздохнула Оля.

— Не волнуйся. Это наш человек. Твоя осторожность делает тебе честь. Но… почему ты так встревожилась? Он упомянул меня, знал ваши имена — кто ему мог сказать? И пришел с ландышами, не так ли?

Оля откашлялась и начала:

— Я видела человека из Линца. Это был не он.

Штерн помолчал, а потом спросил.

— То есть ты была в Линце? И уверена, что видела там нашего человека?

В этот момент Штерн превратился в сжатую пружину.

— Я дала телеграмму. Ее принесли при мне. Я слышала разговор с почтальоном. А потом видела, как какой-то мужчина вышел из подъезда. Это явно был не Рудольф. А как он вышел на вас?

— Его данные привезли из Центра. Я позвонил ему и рассказал, как тебя найти. Пароля не было. Теоретически наш человек мог попасть в гестапо, выдать шифр, и нам прислали дезу. Увы, такое возможно. Дай мне сутки подумать. Ничего пока не предпринимай. Ты уже рассказала Гельмуту?

— Нет.

— Запомни, Моника, ты можешь ему рассказывать все, что касается меня. Я его связной.

Оля покивала головой и пересела в машину к «дяде». После ее рассказа Гельмут пришел в ярость.

— Мы потеряли несколько дней! Ты это понимаешь?! Твоя скрытность граничит с глупостью, Моника. Хорошо еще, что ты привезла ребенка. Ленхен — это первое за что они ухватятся. Надо подумать.

Вечером, когда малышка уже крепко спала, разговор начала Мария.

— Детка, ты права. Надо все проверить. Но только делать это придется тебе.

— Я понимаю, — спокойно отозвалась Оля. — Мне хотелось посоветоваться и оставить вам ребенка. Я заберу ее как только смогу.

Гельмут протестующее поднял руку.

— Разумеется, — прервал он Ольгу. — Надо решить, как проверить этого Рудольфа. И что с ним делать.

— А главное, как уберечь тебя, — перебила мужа Мария.

После долгих споров они выработали план действий.

— Помни, Моника, у тебя есть козырь: Рудольф не знает, что ты видела другого мужчину. Поэтому он сочтет, что ты просто перестраховываешься. Это твой шанс. Но с другой стороны, если он подконтролен, то может подать знак, решив, что у тебя письмо. Надо сберечь Густава, рацию и не дать выхода на Отто.

Утром Ольга уже была в дороге. Она старалась не думать о дочке и о том, что ждет ее в случае провала.

Муж был рад ее возвращению.

— Знаешь, я спрятал рацию в лесу. Конечно, если будут искать с металлоискателем, то найдут. Но это лучше, чем держать ее дома.

— Ты умница, — похвалила мужа Оля. — Утром мы поедем с тобой в сторону Берлина. Захвати все свои документы и фотоаппарат.

— То есть еще ничего не известно? — Густав сразу помрачнел. — Давай я схожу к нему… сам.

Они выехали в десять утра.

— Запоминай, Густав. Если меня не будет через тридцать минут, ты должен уехать в Берлин. Поставь машину в любой гараж. Заплати за неделю. И сними квартиру.

— Это я уже понял. Что дальше?