Операция без выстрела

Поднялись еще несколько оуновцев, и вдруг ударила автоматная очередь. Сраженные пулями националисты повалились на землю — это стреляли их же верховоды. У одного из них еще курился ствол автомата. От неожиданности «ястребки» оторопели. Прежде чем они открыли огонь в ответ, оуновские вожаки сорвались с места и вместе со своими охранниками бросились к лесу. «Ястребки» пустились вдогонку. Завязалась перестрелка. Тем временем другие бойцы получили приказ выйти в тыл бандитам и окружить их.

Капитан Швыдченко, оставив трофейный пулемет, поспешил на помощь «ястребкам». Бандиты отбежали недалеко. Засев за поленницами дров, они открыли автоматный огонь. А когда «ястребки» залегли, оуновцы кинулись в сторону, перемахнули через овражек и исчезли в зарослях.

Смеркалось. В лесу еще звучали выстрелы, доносились взрывы гранат. Потеряв след беглецов, бойцы остановились передохнуть. Минут через десять вернулись разведчики.

— Товарищ капитан, — обратился к Швыдченко русый паренек, — они в овраге прячутся.

— О чем-то советуются, — добавил кареглазый усач, который тоже ходил в разведку.

— Хотят гады дождаться ночи, а тогда ускользнут и снова заползут в норы…

— Не ускользнут, — перебил капитан. — Готовьтесь, ребята, к бою.

Тучи опустились низко, небо потемнело. Повалил густой снег. Сквозь матовую пелену едва просматривались человеческие фигуры. Вокруг царила мертвая тишина…

И вдруг словно гром расколол землю, прогремели взрывы гранат, на кончиках автоматных стволов задрожали огоньки, завизжали пули и осколки.

После короткого и жестокого боя бандитов осталось не больше десяти. Бросив на снегу трупы своих сообщников, атаманы забились под крутой обрыв и там притаились в выбоинах. Сверху огонь их не доставал. Позаботились и об охране: двое головорезов залегли с автоматами тоже в мертвой зоне, за пригорком, и время от времени посылали в «ястребков» свинцовые очереди. Спуститься вниз бойцы не могли.

Пришлось искать другой путь. Метрах в десяти от того места склон оказался пологим. По суглинку вела тропка, похожая на громадные ступени. На дне оврага она исчезла в снеговой пороше. Отряд остановился. Дальше вверх поднималась круча. До выбоин, где залегли бандиты, оставалось метров сто. Туда можно было бы незаметно подкрасться и пустить в ход гранаты, но мешали оуновские охранники в засаде.

Швыдченко приказал бойцам залечь.

— Надо уничтожить тех, что за пригорком, — зашептал капитан. — Разделимся на две группы. Пять человек, — он назвал бойцов и лейтенанта, — будут блокировать охранников, остальные вместе со мной откроют огонь по выбоинам. Мы заставим этих псов сложить оружие. А не захотят сдаться — забросаем гранатами.

Обе группы ударили почти одновременно… Бой длился три-четыре минуты, а казалось, не будет ему конца. Снежная пыль, поднятая взрывами, заслонила выбоины густой пеленой, но оттуда, посвистывая, продолжали лететь пули.

— Кидай правей, — приказал русому пареньку Швыдченко.

Наконец граната угодила в цель. Окрыленный успехом, «ястребок» сорвался и побежал к яме.

— Стой! — крикнул капитан и кинулся на выручку. Он видел, как запыхавшийся паренек остановился, отскочил в сторону и вдруг пошатнулся… Что-то больно толкнуло капитана в грудь…

В едином порыве «ястребки» бросились вперед, и их автоматные очереди стоголосо отозвались в мрачных пещерах.

Капитан Швыдченко был ранен смертельно. Он лежал на дне Мокрой балки рядом с русым «ястребком». Лейтенант Епифанов прикоснулся к руке чекиста, потом поднялся и снял шапку…

Секретарь обкома готовился к совещанию. На столе лежали выдержки из сообщений Совинформбюро. В них рассказывалось о победном ходе войны, об успехах Красной Армии. Другие материалы, полученные из районов, свидетельствовали о быстром восстановлении народного хозяйства области, об укреплении в городах и селах советского строя. Иван Самойлович Грушецкий взглянул на часы и снова склонился над докладом.

Была та ранняя пора, когда рабочий день еще не начался и ничто постороннее не мешало сосредоточиться на главном. Но вот в кабинетной тиши прозвучал телефонный звонок.

— Алло! Я слушаю. Закончили? Успешно? Поздравляю! Жду вас, Максим Петрович, в обкоме. Хорошо, до встречи! — И Иван Самойлович отложил недописанный доклад, нетерпеливо заходил по комнате. Минуты ожидания тянулись медленно.

Полковник Соколюк вошел в кабинет не один. По телефону он предупредил, что прибыл с важными материалами непосредственный участник операции майор Кротенко, которого он намерен привести с собой.

Секретарь обкома залюбовался военной выправкой прибывших, потом, поздоровавшись за руку, по-штатски, пригласил сесть.

— Устали, наверное, этой ночью? — Иван Самойлович сел напротив. — Время не ждет, товарищи, давайте сразу перейдем к делу.

Он с интересом слушал рассказ чекистов, что-то записывал в блокнот, задавал вопросы. Когда полковник вынул из папки захваченную в бункере почту и зачитал несколько писем, адресованных «1221-му», спросил:

— И где же этот бандитский верховод?

— Убили во время боя, — ответил Кротенко.