Операция «Единая Россия». Неизвестная история партии власти

По большому счету, именно так и получилось. Ни Путину, ни Суркову не удалось превратить номенклатуру в партию креатива. Несмотря на амбиции отдельных партбоссов, систему ручного управления из Кремля никто не отменял ни для самой «Единой России», ни для ее фракции в Госдуме. Да и как еще управлять тремя сотнями депутатов, не объединенных ни общей идеологией, ни общими бизнес-интересами, ни даже общими врагами, искусственно собранных в одну фракцию, пожалуй, с единственной целью – обеспечить правильное голосование? К тому же далеко не все «единороссы» оказались готовы сразу поверить словам нового думского спикера Бориса Грызлова, сообщившего, что «парламент – не место для дискуссий». В 2004 году многие пытались отстаивать интересы делегировавших их в парламент компаний и самый обыкновенный здравый смысл, а карательная система еще не заработала в полную силу.

Для удобства управления огромная фракция была разбита на 4 группы, которые возглавили Владимир Пехтин, Владимир Катренко, Вячеслав Володин и Олег Морозов. Последняя была наименее организованной – сюда стекались одномандатники и «перебежчики» из других партий. Сам Морозов жаловался коллегам-депутатам, что у него собрались «диссиденты и инакомыслящие». К Морозову попали как раз большинство лоббистов и тех, кто имел свою голову на плечах. Таким в Думе было сложно.

Рабочий день начинался так: депутаты приходят за полчаса до пленарного заседания и получают «раздаточные материалы». Главная из них – таблица вопросов, вынесенных в повестке дня на голосование. В последней графе было уже заранее отмечено, как рекомендовано голосовать – «за», «против» или «воздержаться». То есть обсуждать ничего не требовалось.

«Непыльная работа. И хорошо оплачиваемая. Тем, кто голосовал правильно, полагалась ежемесячная премия», – рассказывает бывший депутат-единоросс. Кроме официальной зарплаты в 90 000 рублей, доплачивали еще около $3000 ежемесячно в конверте от «социально ответственных» предпринимателей – компаний, делегировавших своих представителей в Думу. «Неплохие деньги для человека, у которого нет своего предприятия. Но за малейшую провинность могли вычесть 50 % надбавки, могли вообще денег не дать. И все было построено на таких вещах», – говорит депутат.

Депутатский состав был действительно разношерстный. Несмотря на арест Михаила Ходорковского, в Госдуму по спискам «Единой России» прошли 3 представителя ЮКОСа. Одним из них, попавшим в подгруппу «неблагонадежных» депутатов, был руководитель молодежных проектов «Открытой России» (гуманитарный фонд ЮКОСа) Анатолий Ермолин. От «Единой России» он был так же далек, как Мельбурн от Москвы, но весной 2003 года Ермолина вызвал к себе ответственный за налаживание связей с органами государственной власти в ЮКОСе Василий Шахновский и сообщил, что компания хотела бы рекомендовать его Кремлю в качестве кандидата в депутаты. «Для меня это было полной неожиданностью, но все равно приятно, – рассказывает Ермолин. – Как будто я это заслужил». Новоиспеченный кандидат в депутаты пообещал достойно представлять компанию в Думе.

Уже летом Ермолину позвонили: «Надо сходить в Кремль к Владиславу Юрьевичу». Процедуру знакомства с Сурковым не минует ни один депутат от «Единой России», даже если он лоббист и за него ручаются ответственные люди. Но собеседование в Кремле – это не проверка на прочность, а вполне формальная процедура знакомства с начальством. В назначенный час Ермолин шел по пустынным коридорам Кремля. Пусто было и в приемной у Суркова, в очереди никто не толкался. «Зашел, поговорили минут 10–15, видимо, ему нужно было получить общее впечатление. Вот, мол, вас рекомендуют, как вы сами? – Я – нормально. И практически на этом все закончилось», – рассказывает Ермолин. По его мнению, у Суркова было уже принято решение, к тому же существовали договоренности, поэтому большого интереса к будущему депутату он не проявил.

Как работает связь партии и власти? В администрации президента есть специальный департамент по работе с парламентом и партиями. Его представители не выпускают депутатов из-под своей опеки. Они знают, что готовится и обсуждается в комитетах и комиссиях, они не пропускают заседания президиума фракции, которые проходят каждый понедельник. Свой аппарат есть и у спецпредставителя президента в Госдуме. С 2004 года им был Александр Косопкин. Широкой общественности он стал известен в 2009 году, когда потерял жизнь, пытаясь подстрелить занесенных в Красную книгу архаров. Тогда же он был «правой рукой» Владислава Суркова в нижней палате парламента. Именно с ним, а не с Грызловым встречались депутаты-единороссы, как только вопросы выходили за рамки полномочий старших по их подгруппам. В Госдуме Косопкин должен был подмечать малейшие проявления беспорядка, вольнодумства и вовремя их предотвращать.