Операция «Гильгамеш»

Дальнейшее происходило в полном молчании, под мерный плеск набегавших волн. И только изредка пустынный берег оглашался счастливыми стонами новоявленной нереиды…

Часть шестая. Легат и другие

«Люди, кои не брезгуют греховными средствами, могут преуспеть, добиться желаемого, одержав победу над врагами, но их ждет неминуемая духовная погибель».

Рабиндранат Тагор.

1. Неожиданный поворот

В этот день в кабинете Широкова было тесно и шумно. С Красного Моря вернулись его подопечные, а с ними прибыли Инга и Виктор Киселевы.

— Ну, поздравляю с прибытием!.. — Павел Иванович по отечески обнял Андрея и Сашу. — Хоть и не уберегли вы, на первых порах, нашу русалку, но за то, что доставили ее, в целости и сохранности — спасибо… — говоря это, Широков внимательно рассматривал Ингу, скромно стоявшую перед ним с опущенной головой, словно нашкодившая школьница. Такую уж роль ей сейчас вздумалось играть.

— Значит, теперь нам предстоит жить именно здесь? — спросил Виктор, окидывая взором низкие потолки полуподвального помещения и облаченных в бронежилеты охранников «Феникса».

— Охранять вас будем, как зеницу ока, — Широков жестом радушного хозяина пригласил Ингу, Виктора, Андрея и Сашу в свой кабинет. — Здесь вы будете в большей безопасности, чем где бы то ни было…

Когда загорелые участники событий в Красном море расселись за столом заседаний, в кабинет Широкова, прихрамывая, вошел Сергей Мишкин.

— Серега! — Андрей бросился обнимать друга, — Ну, молоток!.. Выглядишь как огурчик! Если бы не знал, через что ты прошел!..

— Да… — Широков прокашлялся, для солидности, открыл ящик стола и вытащил довольно внушительную коробку. — Тебе Сергей от имени коллектива выношу благодарность за участие в операции «Гильгамеш»!.. Без твоих данных мы не сдвинулись бы в наших расследованиях… — Широков вручил Сергею коробку. — Сей презент можешь открыть после совещания, а вот это… — Широков жестом иллюзиониста вытащил из внутреннего кармана пиджака пакет банкнот, завёрнутый в пергамент и перетянутый резиновой лентой. — А это вознаграждение, размер которого, как ты понимаешь, является коммерческой тайной… С остальными участниками операции разберёмся чуть позднее…

— Кстати, где Аркадий Петрович? У меня к нему накопилась куча вопросов!.. — Андрей огляделся по сторонам, словно Аркадий Петрович мог прятаться за тяжёлой шторой. — Ведь подробности о Брижинском я узнал от него!..

— Не все у нас так гладко, как хотелось бы… — охладил пыл Андрея Павел Иванович.

— Час от часу не легче… — пробормотал Сергей.

— Уже неделю не можем найти Аркадия. Нет его ни дома, ни на даче.

— Погодите-ка!.. — неожиданно подал голос Виктор Кисилев. — Вы сказали Аркадий Петрович?

— Именно… — Широков встревожено взглянул на осунувшегося после пережитых приключений ученого. — Так зовут юриста нашей фирмы…

— На вид ему слегка за пятьдесят, и совершенно седой? — спросил Виктор.

— Да, можно сказать и так…

— И нос — с небольшой горбинкой, — продолжил Виктор описание.

— Похоже, мы говорим об одном и том же человеке… — Широков нажал кнопку вызова и в кабинет влетел Марат Рябов. — Личное дело Аркаши ты еще не переслал? — Широков ткнул пальцем куда-то вверх.

— Переслал…

— Ч-черт… — Широков характерным движением, до боли знакомым всем работникам «Феникса», помассировал лысину.

— Так у вас же в компьютере вся информация есть! — напомнил Рябов.

— Да, конечно… — некоторое время Широков растерянно смотрел на Марата, затем включил компьютер и пощелкал клавишами.

— Прошу вас, — обратился он к Виктору, когда на экране монитора появилось личное дело Завесы.

— Можно укрупнить фото? — попросил Виктор, подойдя к монитору. — Я его всего пару раз видел… Хотя личность, что и говорить, запоминающаяся.

Не переставая массировать левой рукой лысину, Широков укрупнил на мониторе лицо Завесы.

— Да, это он… — Виктор сел на свое место.

— И при каких же обстоятельствах вы с ним встречались? — довольно спокойно спросил Широков.

— Много лет назад я участвовал в создании трансгенного донора для этого вашего… Аркадия Петровича…

— Родословная его семьи ушла, можно сказать, в полное небытие… — рассказывал на вечернем заседании «Феникса» Марат Рябов. Он стоял перед экраном, на котором демонстрировались фотографии из семейного альбома Аркадия Петровича. — То есть о дореволюционном прошлом его предков известно одно: по отцовской линии он из социал-демократов… В тридцать седьмом многие члены семьи попали под каток репрессий. С тех пор, у оставшихся в живых сохранилась привычка никогда ни с кем не откровенничать…

— Эт точно… — шумно вздохнув, сказал Саша Бугров. — За столько времени он с нами ни разу не квасил. Трезвенник, понимаешь… Странно ведь это…

— Может, действительно, наболтать лишнего боялся? — проговорил Марат Рябов.

— Кстати, странная у него фамилия, — не успокаивался Саша Бугров.