Операция «Гильгамеш»

То ли гены, то ли фамилия (ведь бузили, наверно, его предки, коль такая фамилия!), но Федю, после приёма огненной воды, всегда тянуло на приключения. Ещё в подростковых компаниях он постоянно баламутил окружающих, вдохновляя приятелей собственным примером на сомнительные подвиги. Возможно, родись Федя во времена Отечественной Войны, или, к примеру, в офицерской семье, то стал бы он прославленным защитником родины. Но юность его протекала в смутные перестроечные годы, когда идти в армию считалось делом, совершенно не понтовым. А, поскольку силушкой Федю природа не обделила, то чесал он свои пудовые кулаки по любому поводу, а ещё чаще — и без всякого повода.

При всём при том, Федя был человеком простодушным и незлобивым. Никому ничего не стоило обдурить его, потому и облапошивали его все кому не лень, втягивая в тёмные делишки. И нет ничего удивительного в том, что к тридцати годам Федя имел две ходки.

Привязался Легат к Феде именно из-за его детского простодушия. Постоянно окружённый скользкими, без чести и совести согражданами, Легат отдыхал душой рядом с Федей. На Федю можно было положиться, а главное, — задания, не требовавшие особой смекалки, Фёдор Бузаев выполнял чётко и безукоризненно.

Со временем и Федя оценил выгодность своего нахождения рядом с Легатом. Никто отныне не рисковал бессовестно использовать и подставлять верзилу, приближённого к криминальному боссу. Потому и служил Федя Олегу Николаевичу Тихомирову, как верный пёс.

К Никите Федя был приставлен Легатом, в силу перечисленных причин. Он стал глазами и ушами босса, докладывая ему о каждом шаге неудавшегося музыканта-импотента. После гибели Костолома Никита вновь примазался к Легату. И как обычно, к жуликоватому перебежчику был тут же вновь приставлен Федя. Легат не брезговал пользоваться такими типами, как Никита, поскольку в определённых обстоятельствах их изворотливость ему была нужней, чем отсутствующая у них порядочность.

Федя участвовал в обоих попытках Никиты захвата Виктора и Инги Кисилевых. Во время представления «Маски-шоу» в бассейне клуба дайверов он потерял два зуба, а в операции в Красном море едва не расстался с жизнью. К его счастью раны, от очереди из «калашникова», оказались несмертельными, и после изъятия пуль из плеча и руки, Федя отлёживался в спецгоспитале для заключённых.

Побег Феде пришлось и впрямь устраивать почти натуральный. Иначе, информация об инсценировке могла всплыть и дойти до совершенно не нужных для данного дела господ.

Поскольку Андрея и Сашу Федя мог заприметить во время красноморской баталии, в госпиталь к нему отправили Сергея Мишкина. Тем более, что Сергей ещё не совсем оправился после происшествия на Верхней Масловке, и неделька, проведённая в госпитале, не могла ему повредить…

Сергею не составило труда вызвать доверие Феди, и уже через пару дней после знакомства они вместе разрабатывали план побега…

— Похомутают нас, — шептал Федя в курилке госпиталя, с опаской оглядываясь по сторонам. — Как пить дать, выпустят нам кишки, так, что и глазом моргнуть не успеем!

— А для чего я с санитаром Лёхой скорешился? — хитро прищурившись, спросил Сергей, — Он, гнида, десять тонн запросил, а мне только пять могут передать!..

— Зелени?! — уточнил Федя.

— Нет, дерева!.. — съязвил Сергей.

— Так босс за меня и двадцать не пожалеет, только он не знает, куда меня ухайдокали!

— Так я же через Лёху могу маляву передать! — почесав затылок воскликнул Сергей. — Ты только скажи, куда и кому! Ты на кого пахал?

— Много знать хочешь… — засомневался вдруг Федя.

— Меньше знаешь, лучше спишь… — мгновенно согласился Сергей. — Думаешь, другие желающие не найдутся?

— Ты это… не гони… — на физиономии Феди отразилась тяжелая работа мысли. — Помозговать надо…

— Ну, мозгуй… Только Лёха в отпуск уходит, а, когда вернётся, нас отсюда уже отправят. И останется тебе любоваться небом в клеточку…

На следующий день Федя сдался и рассказал Сергею про Легата. Они вновь курили, сидя на подоконнике возле наглухо запертой двери, и вполголоса обсуждали план побега.

— Не дрейфь! Когда прибудем, расплатишься… — успокоил Сергей Федю. — Главное — ноги отсюда унести. — Сергей трижды сплюнул и добавил: — Точнее говоря, нас отсюда ногами вперёд вынесут… Типа, в морг. Жмуриками нам, Федя, придётся прикинуться. Как графу Монте-Кристо…

— Тьфу, ты… — Федя трижды сплюнул. — Примета, блин, плохая — жмуриков изображать!..

— Тогда натуральными жмуриками стать можем, — Сергей мрачно усмехнулся. — Отсюда, братан, не в Мордовские лагеря ссылают… И даже не на Колыму!..

— А с чего это мы вдруг окочуримся? — засомневался вдруг Федя. — Вроде как, оба на поправку пошли, и вдруг жмуриками станем?! Никто ведь не поверит!

— Ты что, про самострел в курсе?

— Не понял… — Федя аж головой помотал от перенапряжении творческой мысли. — Из чего же стреляться-то будем?

— Стреляться и впрямь не из чего, братан, — Сергей печально развёл руками. — Придётся нам друг дружку покалечить. Совсем малость, для вида.

— Какая же это малость, если нас за жмуриков принять должны?