Операция «Испаньола»

— Как ты думаешь, что они тебе скажут? Они не сидели здесь с нами, не пили этот коньяк и не говорили по душам. Что они тебе скажут?

Стуколин подумал. Выходило, что да, под влиянием момента сказать можно все, что угодно, но вот когда пройдет время и начнешь сопоставлять и прикидывать… Ни Громов, ни Лукашевич не знают Стриженого, они его ни разу не видели. Не видели они, как он блестяще разобрался с экипажем первого транспорта; не видели они, как он мучается, рассуждая о будущем Родины и о том, что его действия могут быть использованы не на благо, а во вред, в конце концов, не пили они с ним коньяк…

Что они скажут?..

— Но я давал обещание, — признался Стуколин. — Я обещал, что не открою тайну никому постороннему.

— А я, значит, посторонний? — Стриженый снова рассмеялся и снова невесело. — Как мы, русские, все-таки зашорены. У них вон, на Западе, всё намного проще. Если тебе кажется, что правительство тебя обманывает, поступай, как считаешь нужным, по совести, и никто тебе слова обидного не скажет.

Тут он был не прав. Но Стуколин не смог с ходу припомнить случай, который опровергал бы утверждение Стриженого, а потому промолчал.

— …А у нас всё не как у людей. Казалось бы, делаем общее дело, роли распределены, акценты расставлены, так нет, надо обязательно друг друга запутать, довести до такого, чтобы все друг друга подозревали и ненавидели…

Стуколин всё еще колебался, но тут их беседу прервали в самый щекотливый момент: в окошко вдруг застучал изгнанный из джипа водитель. Стриженый с недовольным видом опустил стекло, и тут же причина, по которой Олег рискнул накликать на себя гнев шефа, стала понятна. С запада накатывался гул мощных двигателей.

— Летят, — сообщил Олег с глупой улыбкой на мокром от дождя лице.

— Ну что ж, — Стриженый посмотрел на Стуколина. — Пора работать, лейтенант! Договорим в следующий раз…

(Карелия, сентябрь 1998 года)

Роторы четырех турбовинтовых двигателей «Аллисон» Т56-А-15 мощностью в четыре с половиной тысячи лошадиных сил, провернувшись несколько раз по инерции, остановились. Норвежский военно-транспортный самолет С-130Н «Геркулес» замер в конце взлетно-посадочной полосы. Пираты в кожаных куртках уже шли к нему, доставая на ходу оружие и стараясь не обращать внимание на дождь и злой ветер.

Как и неделю назад, переговоры с экипажем повел Стриженый. Когда люк, ведущий в кабину «Геркулеса», распахнулся, Стриженый приказал показавшемуся пилоту опустить трап. Пилот уточнил:

— Вам нужен груз?

— Догадливый, — отметил Стриженый.

— Забирайте груз, — сказал пилот и захлопнул люк.

— Я не врубился, — Стриженый озадаченно повертел головой, — он мне хамит?

Тут рампа грузового отсека начала опускаться, и последний вопрос отпал сам собой.

— О-о! — восхитился Стриженый. — Нас уже понимают с полуслова!

Он повернулся к подчиненным:

— Вперед, ребята! Выпотрошите мне его! Старший лейтенант Стуколин, все еще слегка пьяный и находящийся под впечатлением от странной беседы, состоявшейся несколько минут назад, направился, покачиваясь, к своему грузовику. Женя Яровенко ждал его, сидя за рулем.

Когда за пеленой дождя прогремели первые выстрелы, Стуколин даже не сразу понял, что это за звуки, и только когда шальная пуля, просвистела совсем рядом и разбила вдребезги левую фару грузовика, до него дошло: стреляют! И он упал в жидкую грязь.

Стрельба на некоторое время затихла. Женя выскочил из кабины и подбежал к Стуколину.

— Куда?! — заорал ему тот. — Ложись, сержант, мать твою!

Яровенко плюхнулся на живот и подполз к лейтенанту.

— Ты цел, старший?

— Цел я, цел, — откликнулся Стуколин. — Куда ты поперся? Хочешь, чтоб башку прострелили? Отчаянный малый помотал головой.

— Не хочу, — сказал он с совершенно дурацкой улыбкой. — Но и тебя, старший, оставить не могу.

— А кто тебя просил оставлять? Ждал бы себе в кабине.

Стуколин огляделся. Рампа грузового отсека была опущена и касалась бетона. Там уже стоял грузовик, подготовленный к принятию первой порции ящиков и коробок. Между задними колесами грузовика и рампой лежал один из парней Стриженого. Лежал он на спине, раскинув руки, дождь лил ему прямо на лицо, но парень не делал никаких попыток пошевелиться. «Убит!» — понял Стуколин, он мгновенно протрезвел.

Второй парень прятался за передним колесом грузовика. Он сидел на корточках и держал в оставленной руке пистолет. Издалека марку оружия было не распознать, но старшему лейтенанту показалось, что это пистолет Токарева, известный под аббревиатурой «ТТ». Остальные подчиненные Стриженого и он сам залегли в разных позициях на бетоне полосы.

— Кто стрелял?! — крикнул им Стуколин. — Вы видели, кто стрелял?

Стриженый приподнял голову.

— Стреляли из отсека, — сообщил он, и в ту же секунду, словно в подтверждение его слов, в хвосте транспорта раздались новые выстрелы.

Обзор с того места, где находился Стуколин, был не ахти, но все же часть проема грузового отсека он видел. Там за ящиками с натовскими пайками перемещались какие-то фигуры. Выходить наружу они явно не собирались, дожидаясь, когда пираты сами придут к ним.