Операция «Кронштадт»

— У нас в парилке сидит великая княжна Анна Александровна! — пропищала Эльвира.

— Бред! — заявил Златослав. — Господи, да она же белый маг! Просто изменила себе личину, чтобы поглумиться над нами. А вы поверили.

Тишина. Я буквально видел, как они переглядываются, пытаясь найти на лицах друг друга хоть что-то обнадёживающее.

— Или нет?.. — упавшим голосом сказал Златослав. — Чёрт возьми, да почему он до сих пор не появился?! Почему не объяснил, что за чертовщина происходит?!

— Хватит! — воскликнула Эльвира. — Не паникуем! Пока мы всё сделали верно. Ни на шаг не отступили от плана. До сих пор всё шло правильно — значит, и остальное тоже… — Она не договорила. Кажется, сама поняла, насколько неуверенно звучат её слова. — Златослав! Сходи и отгони машину.

— Куда отогнать?

— Подальше! Отгони и брось, сам возвращайся пешком. Всё лучше, чем сидеть тут и сходить с ума от беспокойства.

— Что значит, «брось»? — вскинулся Златослав. — Это ведь «Чёрный Призрак»! Ты понимаешь, сколько он стоит?

— А ты понимаешь, что будет, если нас по нему найдут?! — взвизгнула Эльвира.

— Даже если мы отпустим её — нам конец, — задумчиво изрёк Пантелеймон. — Похищение особы императорской крови…

— Будь добр, помолчи! — огрызнулась Эльвира. — Златослав! Скорее!

— Иду, — буркнул Златослав, и шаги стали приближаться.

Я отступил от двери, жестом заставил Мишеля прижаться к стене. Он затаил дыхание.

Дверь открылась, Златослав вышел в раздевалку, глядя себе под ноги. Он был слишком придавлен свалившимися на него открытиями для того, чтобы смотреть по сторонам. И поплатился за это.

Стоило двери закрыться за ним, как я беззвучно переместился Златославу за спину и зажал ладонью рот. Большим пальцем другой руки отыскал сонную артерию и пережал.

Был соблазн свернуть ублюдку шею, но я предпочёл оставить его в живых. Чёрт знает, как повернётся дело с двумя оставшимися. Хотелось бы сохранить хоть кого-нибудь для допроса. Судя по услышанному, ребята — пешки, и знают они не так уж много, но всё-таки.

Златослав обмяк. Я придержал его за подмышки. Нашёл взглядом Мишеля и шепнул: «Ремень!»

Мишель схватился за свой ремень. Я опалил его таким взглядом, что до Мишеля дошло моментально. Он кинулся вытягивать ремень из штанов Златослава.

Я положил свою жертву мордой в пол — чтобы не придумал захлебнуться рвотой — и тщательно притянул ему запястья к лодыжкам. Вот и всё, теперь даже если очнётся — не сбежит. А орать — пусть орёт, через пару секунд это уже будет не важно.

Я выпрямился и посмотрел в широко раскрытые глаза Мишеля.

— Твоя задача — Щит, — прошептал я. — Не лезь на рожон, не геройствуй. Прикрывай себя и, по возможности, меня. Всё остальное я сделаю сам. Понял?

Мишель кивнул и поднял руки, как начинающий боксёр, ещё толком не соображающий, что такое боксёрская стойка.

— Ну тогда погнали, — кивнул я. — Операция «С лёгким паром» начинается.

* * *

Дверь я открыл спокойно и так же спокойно шагнул за порог. В ярко освещённом помещении живого места не было от магических кругов. Посередине стоял длинный стол, но целых стульев сохранилось лишь два, на них-то и сидели мои старые знакомые.

Я успел сделать два шага по направлению к ним, прежде чем Эльвира подняла взгляд.

— Ну что, ключи забы… — Она осеклась, широко раскрыв глаза.

— Прошу прощения, что без приглашения, — сказал я и взмахнул цепью.

Эльвира и Пантелеймон вскочили одновременно. Эльвира выхватила из пустоты своё личное оружие — шпагу. Держала она её не дольше полсекунды — цепь вышибла шпагу из руки.

Пантелеймон оказался посообразительнее. Он прыгнул в сторону. Я не мог не оценить маневра. Дорогого стоит боец, способный выполнить подобное, это — уже умение перешагнуть через инстинкт самосохранения, который вопит, что ты упадёшь и больно ударишься. Восемь из десяти новичков стоят, как вкопанные. Один — бежит, это уже неплохо. А этот — десятый, он прыгнул, разом сместившись в пространстве и перейдя в горизонтальную плоскость.

Падая, Пантелеймон выпустил по мне тот самый «шар пустоты». В замкнутом пространстве ещё отчётливее чувствовалось, как вокруг него сгущается энергия, как потрескивает воздух, искажается пространство.

И ещё отчётливее было видно, что никакой это не «шар», а скорее круг. Толщины у него не было. И, тем не менее, это смертоносное пятно летело в мою сторону.

Я поддел ногой валяющийся на полу стул без ножек и швырнул его навстречу пятну. Мишель оказался рядом со мной, выставив руку.

Громыхнуло. Обломки стула полыхнули пламенем, которое размазалось по Щиту.

Я шагнул за пределы Щита, поднял цепь. Пантелеймон и тут оказался не промах — откатился в сторону, и цепь выбила облако трухи из разбухших досок пола. А Пантелеймон уже вскочил, и в его руках зрел очередной круг пустоты.

У меня за спиной послышался визг и удар. Я сместился, одновременно изменяя угол обзора и уводя за собой угрозу атаки со стороны Пантелеймона. Вот почему я и не хотел брать Мишеля с собой. Он — не боец, и ему я не могу доверить даже девчонку со шпагой. В результате приходится не только заниматься делом, но и беспокоиться за жизнь этого «соратника».