Операция «Престол»

— Не прав был я, — ответил Преклонский. — Не стоило мне поливать этого ротмистра шампанским! Но ведь дело по большому счету не в шампанском! Эти люди изначально решили найти с нами повод для ссоры, и они нашли бы его, хотели бы того или нет…

— Не оправдывайся, Евгений, — улыбнулся Алексей, — я прекрасно понимаю, что ты прав! Единственное, что меня сейчас беспокоит, так это твое умение работать шашкой! И, говоря откровенно, я не понимаю, почему ты принял их условия…

Преклонский вздохнул.

Это было, действительно, так.

Он прекрасно стрелял из всех видов оружия, а вот работа шашкой ему не давалась.

Конечно, он знал основные приемы.

Не было у него другого!

Знания тех нюансов, которые и делают мастера мастером.

Он, выражаясь словами Пушкина, хотел постичь гармонию работы шашкой обыкновенной алгеброй. Или, иными словами, чистой техникой.

Тогда как, все настоящие движения были основаны на чувстве, которое и превращало тело в совершенный организм.

И именно это чувство, а не голова, позволяло выбрать наиболее удачный момент для нанесения ударов.

И если называть вещи своими именами, то в предложенной Волоховым дуэли на шашках, тоже не было ничего хорошего.

В отличие от сабли, шашка являла собой наступательное рубящее оружие без применения оборонительной тактики и изощрённых приемов профессионального сабельного фехтования.

Шашкой наносят мощные рубящие удары, от которых сложно закрыться или увернуться.

Зачастую шашка предназначалась для одного внезапного мощного удара, который нередко сразу решал исход поединка.

Колющие удары шашкой наносить крайне проблематично из-за особенностей балансировки.

От характера боевого применения также зависит способ крепления ножен шашки (на одном или двух кольцах) к портупее (к поясной или плечевой): лезвием вверх, так как для выполнения рубящего удара сверху вниз шашку проще быстро вынуть из ножен именно из такого положения.

Обычная техника владения шашкой состояла из всего знания пары простых, но действенных ударов.

Что же касается Алексея, то хорошо владел как саблей, так и шашкой.

И все началось с выдающегося русского военного историка, автора многотомного труда о Кавказской войне генерала В. А. Потто.

В конце века он командовавшего Оренбургским казачьим юнкерским училищем, и именно ему принадлежит заслуга изменений в физическом воспитании юнкеров.

После джигитовки Потто ставил на второе место в строевом образовании будущих казачьих офицеров рубку острым оружием.

Именно он первым ввел это упражнение в число строевых занятий казачьих юнкерских училищ.

«Только тот кавалерист будет искать рукопашного боя с противником, — писал он, — который убежден, что рубить умеет, а выучиться этому искусству: можно только острым оружием.

Правда, искусство это дается нелегко, и требует сравнительно значительных расходов на чучела, но по своей занимательности оно развивает в молодых людях силу, ловкость и умение владеть оружием, а главное любовь к нему — гораздо более, чем фехтование, которое в бою совсем не пригодно».

Очень скоро это нововведение стало достянием других казачьих училищ.

За неимением специальных инструкторов, к работе с молодежью стали привлекать казаков Донского войска, у которых искусство рубить было доведено до идеального совершенства.

У одного из таких казаков учился рубке Алексей.

Это была сложная наука, но Алексей с честью прошел все этапы обучения и, в конце концов, мог «разрубить» шашкой струю воды без брызг.

Что даже у горцев, рождавшихся с оружием в руках, считалось высшей степень умения рубить.

Шашка — это оружие одного удара, только режущего. Никакого фехтования!

Именно поэтому шашка — это не только клинок, но и ножны.

Шашка почти всегда находится в ножнах.

По технике боя она вынимается только для нанесения одного удара, после чего сразу отправляется сразу обратно в ножны.

Конечно, в бою бывает, что шашка почти все время «наголо», но при этом — никакого фехтования, только вперед и удары налево-направо.

— Но больше всего меня волнует даже не это, — продолжал Алексей. — Грустно то, что из-за какой чепухи мы ничем не сможем помочь России в ее борьбе с большевиками…

Как только они пришли на место дуэли, Куракин обратился, как того требовали приличия, к Алексею и Преклонскому с предложением не доводить дело до кровопролития и покончить дело миром.

— Мы охотно пойдем на все ваши условия, — ответил Преклонский, — если наши противник извинятся!

Волохов извиняться не собирался, и, судя по той ярости, с какой он бросился на Преклонского, хорунжий был намерен зарубить его.

Впрочем, так оно и было.

В его жилах тела горячая кровь, он ненавидел фашистов и привык смывать оскорбления кровью.

Более того, Волохов считался одним из лучших фехтовальщиков в полку, и после первого же выпада Преклонский понял, с каким мастером боя он имеет дело.

И он с трудом отбивал молниеносные атаки Волохова и лишь изредка пытался достать его.

Ни один его удар не увенчался успехом, и вскоре положение Преклонского стало угрожающим.

Волохов еще более взвинтил темп, и, не успевая за ним, Евгений начал делать одну ошибку за другой.