Операция (СИ)

Капитан Грицай, взяв с собой старшего сержанта Бородина и несколько курсантов, пошёл обходить территорию с целью выявления и устранения мелких недостатков. Одному курсанту приказали убрать вёдра с извёсткой с центральной аллеи, другому - стереть неприличную надпись с киоска военторга. С двумя оставшимися в его распоряжении курсантами, Грицай двинулся дальше.

Вдруг в лагере всё насторожилось... Что это за звук?

Возникший вдалеке лёгкий шорох лавинообразно усиливался, превращаясь в грохот реактивного двигателя, и над центральной аллеей на очень малой высоте пронёсся серебристый самолёт. Со всех деревьев в разные стороны рванули ошалевшие птицы. Люди на земле закрутили головами, но сквозь листву ничего не было видно. Звук из грохота превратился в характерный, ни с чем несравнимый, отдалённо напоминающий комариный зуд, свист турбины самолёта Л-29. Блеснуло на солнце остекление фонаря кабины, пилот выполнил левую бочку и машина в развороте скрылась из вида за кронами деревьев. Когда первый шок прошёл, все услышали, что звуки турбин раздаются отовсюду, и с неба и с земли, их много. Над лагерем больше никто не пролетал, самолёты, прибывая четвёрками и парами, заходили на посадку по установленной схеме и из лагеря их не было видно. Те, что уже приземлились, заруливали на стоянки, завывая турбинами совсем рядом, за клёнами, там, где на рассвете остановилась колонна крытых грузовиков передовой команды инженерно-технического состава.

Во всём этом не было ничего особенного, но создавало какое-то торжественное настроение, подъём.

Дождались! Молодым парням очень хотелось посмотреть на самолёты, на этих людей, что ими управляют. На этих богов, которые наконец-то спустились с Олимпа... Но на аэродром нельзя. Пока нельзя.

Курсант, который сейчас приводил в порядок военторговский ларёк, как и все остальные курсанты, знал только воинское звание и фамилию своего инструктора, и был абсолютно уверен, что его будет учить самый лучший инструктор на свете. Он никогда в жизни не видел живого лётчика и очень хотел посмотреть на своё недалёкое будущее. Ему самому едва исполнилось семнадцать лет, он был преисполнен оптимизма и детской наивности. Для него всё человечество делилось на две категории: просто люди и лётчики. Ларёк находился в конце центральной аллеи, у самого выхода из лагеря на аэродром, напротив столовой. С этого места просматривалась большая часть территории лагеря и было хорошо видно, что в лагере становится многолюднее. Мимо курсанта проходили или пробегали люди, которых он ранее здесь не встречал. К нему подходил офицер в комбинезоне с кобурой на ремне. На рукаве красная повязка с надписью "Дежурный по лагерю". Постоял молча, посмотрел и ушёл. Странно, но возможно в авиации так принято... Он видел даже двух девушек в непонятной форме одежды: лётный комбинезон и кроссовки. Они, стрельнув глазками в его сторону, свернули в боковую аллею к женскому общежитию.

А вот на аллею по пути с аэродрома в лагерь вышли двое. Курсант приметил их сразу. Уверенная, неспешная походка, в руках шлемы, в шлем засунуты кислородные маски и наколенные планшеты. Без сомненья - это экипаж одного из первых приземлившихся самолётов, скорее всего того, который прошёл над лагерем и сделал бочку.

Утреннее солнце, светило в глаза, мешая рассмотреть подходивших. Было похоже, что над головами у них нимб и они не идут, а бесшумно летят. Курсант замер, не дыша. В это трудно поверить, но они направляются к нему. Вот они совсем рядом. Кажется, они что-то говорят... Тут до курсанта дошло, что он стоит, глупо открыв рот. Звон в ушах постепенно стих и он, очнувшись, вернулся в реальность. На него насмешливо и очень внимательно смотрели два сравнительно молодых человека в помятых комбинезонах и запылённых ботинках. У одного из них в руке была незажжённая сигарета:

- Орёл, прикурить дай?.. Спички есть?

- Похоже, его заклинило.

- Алё, как слышно? Глянь, вроде реагирует.

- Ты чей будешь-то, убогий?

Курсант, спохватившись, суетливо стал хлопать себя по карманам и, протягивая коробку спичек, сбивчиво пробормотал:

- Третья эскадрилья, второе звено, экипаж старшего лейтенанта Мансурова.

Один из лётчиков шутливо перекрестился:

- Слава тебе... Пронесло.

Первая спичка не зажглась, стали прикуривать от второй.

Тут подошёл ещё один лётчик, очень похожий на первых двоих, только с седыми, не по возрасту, волосами и потянулся своей сигаретой прикурить от ещё горящей спички:

- Хьюстон, у нас проблемы?

- Проблемы не у нас, а у вас. Видишь экземпляр?

- Ну, вижу.

- Хе-хе... Это твоё.

- И что? Обычный дуб, спишем за милую душу.

Заметив, что у курсанта дрогнули губы, приблизился к нему вплотную и посмотрел прямо в глаза. Внимательно и серьёзно:

- Ты лётчик или чмо, мать твою?.. Будешь и дальше так "тормозить" - к самолёту и близко не подойдёшь, мне такие флегмы не нужны.

В этот момент нетерпеливо прозвучало:

- Чика, ты идёшь или нет?

- Иду.

И все трое пошли прочь.

Курсант понял, что коробку спичек ему не вернут. Жаль конечно, но не это главное. Произошло ещё что-то.