Операция «Слепой Туман»

– Я же тебе сказал, Сергей Сергеевич, заменим его, и достаточно быстро – полгода, в крайнем случае год, для этого и нужны резонансные подвиги, чтоб в определенных кругах поддержку накачать. Насчет политики в Империи – ты понимаешь, что для переворота придется создавать офицерскую Организацию? И что интересы господ-офицеров не во всем совпадают с интересами России, и что гнили в офицерских рядах ничуть не меньше, чем в Зимнем Дворце? И что часть «их благородий» солдат и матросов вообще за людей не считают…. И давай договоримся так – я тебя понимаю и полностью с тобой солидарен. Работать будем тихо, чтоб все обошлось как в девяносто девятом, крокодиловы слезы и добровольная отставка. Никакого шума, никаких революций. Сие вредно действует на здоровье государства. – Я встал и пожал Карпенко руку. – Ну, спасибо за разговор, пора и честь знать.

* * *

11 марта 1904 года 17:45 по местному времени. Желтое море, 34 гр. СШ, 124 гр. ВД.

БДК «Николай Вилков»

Павел Павлович Одинцов.

Огромное багровое солнце кровавым шаром опускалось в воды Желтого моря. И казалось, вода уже окрашена кровью тысяч погибших, которые пока еще живы и ходят по этой земле, но участь их предрешена. С той или другой стороны погибнут тысячи, десятки тысяч станут калеками, для сотен тысяч война разрубит жизнь на две половины – ДО и ПОСЛЕ. Это война. Разожженная респектабельными господами из Лондонского Сити, да и наши отличились – «олигархи» местного разлива – она будет уносить жизни русских и японских солдат и матросов только ради того, чтобы банкиры смогли в очередной раз подсчитать прибыль. А вот хрен вам, а не прибыль – подумал я, опираясь на леер. Эта болезнь только так и лечится – «внезапной отставкой, полным разорением и физическим уничтожением».

А ну их всех на… дайте хоть немного отвлечься от мыслей о совершении НЕВОЗМОЖНОГО, дайте хоть немного просто стоять так и смотреть на закат.

– Не помешал, господин Одинцов? – сзади ко мне подошел сопровождающий груз оптики поручик пограничников. – Павел Павлович, не подскажете, когда будем в Артуре? Нам вообще было предписано во Владик груз доставить, но и Артур тоже сгодится.

– Петр Степанович, наверняка будем там четырнадцатого, то есть через три дня. Только вот на пути в Артур нас ждет вся проклятая эскадра господина Того из шести броненосцев и шести крейсеров… И в Артур мы можем попасть только через его свежий труп, который еще надо суметь организовать. А с артурской эскадрой дела не очень хороши, повреждены новые броненосцы «Ретвизан» и «Цесаревич» и крейсер «Паллада», подорвавшись на мине, погиб крейсер «Боярин».

– Дела-а-а… – протянул поручик, набивая трубку табаком. – Ну и как же вы будете прорываться в Артур, да с эдаким обозом? Торговлишку японскую вы пощипали знатно, ничего не скажу. Восемь купцов одним крейсером взять – не фунт изюму съесть! – поручик обхлопал карманы шинели. – Фу ты, вот незадача, спички в каюте забыл…. У вас, Павел Павлович, огоньку не найдется?

Я поднес зажигалку к его носогрейке. После двух-трех энергичных затяжек трубка задымила как паровоз.

– Занятная вещица… – поручик покосился на зажигалку, а я мысленно выругал себя за неосторожность. Хотя этот хитрый кубанский казак давно заметил все наши неувязки и несуразности, но, как и всякий настоящий хохол, держал все это пока при себе. А то скажешь что раньше времени – и будешь дурнем, если не хуже. На таких где сядешь, там и слезешь – когда Новиков попробовал припахать его людей к караульной службе на трофеях, тот уперся – у нас, мол, свое начальство, вам мы, господин капитан, не подчинены. И к тому же груз особой важности, который поручен нашему попечению, и нуждается в охране денно и нощно. Так и не дал ни одного человека, куркуль. А сейчас было видно, что гложут человека те самые вопросы, но он старается держать себя в руках. Поручик козырнул:

– Честь имею, господин Одинцов, и за огонек благодарствую. – Потом огляделся по сторонам и прошептал вполголоса: – Павел Павлович, а правда господин профессор Тимохин Алексей Иванович, дай Бог ему здоровья, такую штуку изобрел, что адмирала Тогова сразу в дым? А то я тут слышал краем уха, как матросики, значит, толковали про какой-то Едрён-Батон. Страшная, говорят, штука, спаси и сохрани Заступница Небесная…

– Т-с-с! – мне вдруг захотелось заржать как жеребцу по весне, но я напялил на свою физиономию каменное выражение. – Это, Петр Степанович, и есть самая большая государственная тайна. Ваши мелочи там и рядом не стояли, понятно?

Вот, подышал воздухом, значит, а тут и стемнело совсем, пора уже и к себе в каюту… изучать биографию товарищей Романовых – кто из них нам поможет, а кто только мешать будет.

…

А в каюте ноутбук на столе, кофе в термосе и бутерброды в тарелке. Даша, э-эх, знает мои вкусы. Вообще, идеальная жена будет для занятого мужчины.