Операция «Степной барашек»(Роман)

— Хорошо, теперь слушай всю правду: я ведь не добровольно отказался от выпуска порнографических открыток. Со мной поступили так же, как и с твоей лабораторией. Мое фотоателье разгромили!

— Вот как! — Лорхер казался озабоченным.

— Во время погрома гангстеры жестоко избили Инну, и она потребовала с меня пятьдесят тысяч, угрожая в противном случае выдать меня, хотя и сама в этом деле замешана…

Лорхер, казалось, уже не слушал его и что-то искал в своих бумагах.

— А вторые пятьдесят тысяч нужны мне для оборудования нового фотоателье, — пояснил Крампен, — учитывая наше сотрудничество — это сущий пустяк!

— И все это за мой счет? — спросил Лорхер. — За то, что я тебя не выучил?

— Да, за это ты должен платить! Если бы я посещал реальное училище, то… — Он неожиданно замолчал и махнул рукой. — Разве это сумма? Могу пойти на компромисс: пятьдесят тысяч ты даешь мне сейчас, а пятьдесят — через четыре недели. — Крампен посмотрел на Лорхера, на лице которого не дрогнул ни один мускул.

И тут Лорхер протянул сыну письмо, на которое тот смотрел с явным недоверием.

— Это официальная жалоба сестры Хойслера, некоей Коринны Хойслер, проживающей в Мюнхене. Она требует возмещения убытков, которые она несет в связи с гибелью брата, финансировавшего ее учебу. Сумма: пятьсот тысяч! Ну, разве это не смешно? — Мрачное выражение лица Лорхера никак не вязалось с его словами. — Вот так-то!..

Крампен и виду не подал, как его обеспокоило это известие. Оказалось, что Лорхер находился в гораздо худшем положении, чем он сам.

— Меня лично давно удивляет, — как бы мимоходом заметил Крампен, — что никто не беспокоится о том, как идут дела с ослепляющим зарядом!

— Ты заблуждаешься, кое-кого это очень даже интересует, — возразил ему Лорхер. — Федеральное ведомство уголовной полиции считает, что обнародование деталей этого открытия наделало слишком много шума!

— Это все не то! — скептически бросил Крампен.

Лорхера покоробило от столь беззастенчивого признания сына.

— В решении высших инстанций говорится, что вопрос о производстве ослепляющего оружия не подлежит сомнению. Даже адвокатура отказалась от применения штрафных санкций! До сих пор я молчал и только сейчас впервые заговорил об этом! — по голосу Лорхера чувствовалось, что он уже жалеет о своей откровенности.

— Не стоило будить спящих собак, — ехидно усмехаясь, заметил Крампен.

— К тому же страховая компания отказывается оплатить убытки, и я вынужден жаловаться на нее! — Лорхер глубоко вздохнул.

— При возмещении убытка гражданскому лицу все это выглядит несколько иначе!

Лорхер с озабоченным видом спросил:

— Ты полагаешь, что сестра Хойслера может выиграть процесс?

— Конечно! — заверил его Крампен.

Лорхер закашлялся. Почувствовав, что его слегка знобит, он подошел к буфету и налил себе рюмку коньяка. В этот момент зазвонил телефон. Председатель фабричного профсоюза требовал разрешения прекратить работу, чтобы не подвергать опасности жизнь сотрудников. С большой неохотой Лорхер согласился, и через несколько минут сирена возвестила о прекращении работы.

— Полмиллиона вылетает в трубу! — с ужасом прошептал Лорхер.

— В ходе судебного процесса решающую роль может сыграть тот факт, что Хойслер пренебрег предупреждением, вывешенным на сейфе! — объяснял Крампен.

Лорхер вскочил и нервно забегал по кабинету, затем остановился перед Крампеном и проговорил:

— Ты, безусловно, прав: почему он не обратил внимания на это предупреждение?..

— В данном случае меня станут допрашивать как свидетеля, — перебил его Крампен.

— Разумеется! — подтвердил Лорхер.

— Меня приведут к присяге! Я не смогу лжесвидетельствовать.

— Как?.. Что ты имеешь в виду?..

— Я скажу все, как было: что я прилепил предупреждение уже после того, как Хойслер ослеп и, следовательно, уже ничего не видел! Ты же не станешь требовать от меня, чтобы я нарушил присягу?!

Лорхер был потрясен. Он только смог прошептать:

— Ты это серьезно?.. Ты так и скажешь?..

Крампен ехидно усмехнулся и кивнул.

— В суде я скажу правду и ничего кроме правды! Скажу, что ты дал мне задание установить ослепляющий заряд, хотя я и отговаривал тебя от этого. Я расскажу, что это была твоя идея наклеить предупреждение только тогда, когда все уже произойдет! Лучшей рекламы для немедленного получения кредитов и быть не могло, ты помнишь?

Лорхер упал в кресло и прохрипел:

— Да я обо всем этом не имел ни малейшего представления! Все это ты сделал за моей спиной… — И он замолчал.

— И ты думаешь, что суд тебе поверит? — Крампен с невозмутимым видом разглядывал свои ногти на руках.

— Ну и свинья же ты после этого! — прошипел Лорхер.

Однако это оскорбление нисколько не обидело Крампена, и он как ни в чем не бывало произнес:

— Надеюсь, ты меня понял? Все будет иначе, если ты дашь денег…

Лорхер вскочил с кресла и, подойдя к письменному столу, перелистал какие-то бумаги. Наконец он поднял голову и бесцветным голосом сказал:

— Я выпишу тебе чек на тридцать тысяч, а двадцать дам наличными. Больше ты ничего не получишь!

— Согласен, — с готовностью откликнулся Крампен.