Операция «Трест». Шпионский маршрут Москва – Берлин – Париж

«Якушев говорил об евразийстве неохотно. Создавалось впечатление, что МОЦР терпит евразийское увлечение Лангового, но ему не сочувствует. Может быть, он понимал, насколько этот московский “евразиец” не похож на ревнителя “бытового исповедничества”, но мне кажется, что отношение Якушева к этому эмигрантскому движению объяснялось не только опасением, что неудачная игра его товарища по провокации возбудит в эмигрантах подозрение, а заигрывание с евразийцами отразится неблагоприятно на советских агентах МОЦР. Мне кажется, что идеализм первоначального евразийства и профессорская оторванность его создателей от повседневной жизни раздражали Якушева помимо его воли. Он считал их “болтунами”, чем-то вроде “вождей” февральской революции, которых ненавидел».

* * *

Осенью 1924 года резко активизировалась боевая организация Кутепова. Это вызывало тревогу в иностранном отделе ГПУ. Якушеву было поручено срочно выяснить, что следует ждать от военной эмиграции. Для этой цели он в компании генерала Потапова отправился в Париж на встречу с великим князем Николаем Николаевичем. На ней впервые «Трест» озвучил финансовую составляющую вооруженного восстания в советской России. Генерал Потапов заявил тогда: цена вопроса – 25 миллионов долларов. Дескать, дайте нам эти деньги – и через полгода большевиков не будет. Но у великого князя таких средств не было. Не было и четверти необходимой суммы. Николай Николаевич посоветовал Якушеву обратиться по этому вопросу в торгово-промышленный союз. Тот так и сделал.

Битых три часа он старательно убеждал его руководство в необходимости восстановления монархии и в том, что на это благое дело денег жалеть не следует. Безрезультатно. Якушева слушали, ему поддакивали, но денег не давали. Он даже предлагал взять займы у иностранных банков на выгодных для кредиторов условиях. Ну хотя бы 10 миллионов. А там процесс пойдет, и все поймут, как горько они ошибались, не веря в силы Монархической организации Центральной России. Но и это не помогло. Промышленники выслушали Якушева и уклонились от этого грандиозного плана.

Две неудачи подряд не остановили Якушева. Он обратил свой взор на бывшего премьер-министра Коковцева. Обедая с ним в ресторане, Якушев произносил зажигательные речи о восстановлении монархии, коронации великого князя Николая Николаевича, грядущем возмездии большевистским лидерам. И разумеется, о деньгах для нужд «Треста». Но и Коковцев ничем не помог. В довершение всего не состоялась встреча с генералом Кутеповым, ради которой, собственно, Якушев и отправлялся в Париж.

Тщательно проанализировав итоги поездки, Артузов нашел единственное возможное в данной ситуации решение всех проблем: начать влиять на Кутепова посредством Захарченко-Шульц. Прежде всего в финансовых вопросах. Для этого при каждом удобном случае ей напоминали, что деньги на восстановление монархии добываются трудом. Спасибо Стауницу, который завлекал в финансовые махинации нэпманов. А если бы его не было?

Однако Артузов просчитался. Мария Владиславовна, что бы о ней потом ни рассказывали в русском зарубежье, никогда политиком не являлась. И функционером тоже. Она, как и помощник Савинкова Павловский, была реальным человеком дела. То есть устроить террористический акт ей было легче, ближе и понятнее, нежели задумываться об источниках финансирования антибольшевистского движения или решениях стратегических вопросов. Она жаждала борьбы. А вместо этого была вынуждена докладывать Кутепову не о взорванных мостах или убитых комиссарах, а о взаимоотношениях Монархической организации Центральной России с эмиграцией: