Операция «Трест». Шпионский маршрут Москва – Берлин – Париж

До границы Рейли провожал Радкевич, а помогал переходить ее сотрудник ИНО ГПУ Тойво Вяхя, больше известный как Иван Петров. С документами на имя Штейнберга английский разведчик отправился в Ленинград в компании Якушева. В дороге рассказывал о Савинкове, которого считал блестящим конспиратором. По мнению Рейли, сгубило его то, что он всегда плохо разбирался в людях и так и не нажил себе достойных помощников.

В колыбели революции все было готово к встрече дорогого гостя. Он провел переговоры с евразийцем Мукаловым и членом Монархической организации Центральной России Старовым, который на самом деле был сотрудником ГПУ. Обсуждали грядущий переворот. Остались очень довольны друг другом.

Вечером в международном вагоне Якушев и Рейли отправились в Москву на заседание политсовета «Треста», в котором принимал участие и генерал Потапов. Гость сразу приступил к делу: предложил заговорщикам проникнуть в Коминтерн и добыть сведения о его деятельности. За это западные разведки хорошо заплатят. Да «Трест» может и сам прилично заработать, если начнет экспроприировать не деньги в сберегательных банках, а музейные ценности. Он даже указал в отдельной записке, что именно нужно брать:

«1. Офорты знаменитых голландских и французских мастеров, прежде всего – Рембрандта.

2. Гравюры французских и английских мастеров XVIII века с необрезанными краями. Миниатюры XVIII и начала XIX века.

3. Монеты античные, золотые, четкой чеканки.

4. Итальянские и фламандские примитивы.

5. Шедевры великих мастеров голландской, испанской, итальянской школ».

Ближе к вечеру Рейли напомнил собравшимся, что ему пора возвращаться в Ленинград. Попрощавшись с Якушевым и Потаповым, он сел в машину, в которой уже находился следователь ИНО ГПУ Пузицкий. Все уже давно было готово к аресту. Собственно, Рейли хотели доставить на Лубянку еще утром. Но он сразу заявил, что вечером должен отправить друзьям открытку из Москвы. Пришлось пересматривать первоначальный план, ведь для алиби Якушева это был весьма значимый момент. Как только открытка опустилась в почтовый ящик, Сидней Рейли был арестован. После короткого допроса его посадили в одиночную камеру.

Дело оставалось за малым: обеспечить алиби лидерам Монархической организации Центральной России, чтобы даже тень подозрения в провале разведчика на них не пала. В ночь на 29 сентября на границе около деревни Ала-Кюль была инсценирована перестрелка между Рейли и пограничниками заставы, во время которой он и сопровождавшие его лица были якобы убиты. В тот же день Захарченко отправила в Москву телеграмму: «Посылка пропала. Ждем разъяснения». Мария Владиславовна этим не ограничилась, написав письмо и Якушеву: «У меня в сознании образовался какой-то провал. У меня неотступное чувство, что Рейли предала и убила лично я. Я была ответственна за “окно”».

Эмиграция поверила, что гибель Рейли – не более чем роковая случайность. В Париже вообще были счастливы, что никто из лидеров Монархической организации Центральной России не был арестован. Не случайно 8 октября Артамонов в письме отмечал: «Происшествие, по-видимому, случайность. “Тресту” в целом опасность не угрожает. А это уже счастье, так же как и то, что Якушев не поехал провожать Рейли».

* * *

7 октября 1925 года помощник начальника иностранного отдела ГПУ, один из лучших следователей Владимир Стырне провел первый допрос Сиднея Рейли. Знаменитый разведчик достаточно быстро понял, что надежды на спасение нет никакой. Сначала он предложил, чтобы его просто выслали из страны, как когда-то Локкарта. Дескать, его близкий друг Уинстон Черчилль не оставит его в беде и сделает все, чтобы вызволить Рейли с Лубянки. Стырне обворожительно улыбнулся и молча протянул ему газету «Известия», где сообщалось о гибели британского шпиона в перестрелке с советскими пограничниками. Рейли попросил закурить и начал подробно рассказывать о своей борьбе с большевиками: