Операция «Викинг». За строками досье

— Сейчас докажу. Если бы разговор в Москве был положительным, хотя бы обнадеживающим, то вербовку осуществляли бы в Гренобле. Не стали бы тащить всех в Монте-Карло, затевать всю эту историю. Это же элементарно, Василий Васильевич. Парень сопротивлялся. Его сначала отрезали от делегации, затем от друзей, каким-то образом спровоцировали и сломали. Уверен. — Сергеев тяжело вздохнул, все-таки договорил, не дал себя перебить.

— С фантазией у вас богато, Олег Николаевич. Хотя и логика в ваших рассуждениях присутствует. Следовательно, вы считаете, что вербовка была проведена под сильным давлением и есть шанс, что в процессе беседы человек сам обо всем расскажет?

— Уверен, Василий Васильевич. — Заметив насмешливый взгляд начальника, Сергеев поправился: — Такой шанс есть, товарищ полковник.

— Что же, согласен, правда, все это похоже на самодеятельность. Пробуйте, Олег Николаевич. С кого вы предполагаете начать?

— С Николая Зверева.

— Почему вы выбрали именно Зверева?

Сергеев задумался.

— Наиболее рационален, сух, деловит, — наконец сказал он. — Мне нужны факты, а не эмоции. Когда друзья узнают о моей заинтересованности, я начну получать коллективно обработанную информацию.

— Хорошо, Олег Николаевич. — Полковник протянул ему папку. — Уверен, вы проведете беседу интеллигентно, помните — беседа не допрос. Докладывайте ежедневно.

Кивнув, Сергеев вышел из кабинета.

Сергеев позвонил Звереву, представился, попросил о встрече. Зверев не удивился, судя по голосу, не забеспокоился. Словом, как, впрочем, Сергеев и ожидал, его звонок не произвел впечатления. Зверев не задал дежурного вопроса: что случилось? Вежливо поинтересовался, удобно ли Олегу Николаевичу встретиться в три часа, так как сейчас он, Зверев, работает. Сергеев не называл своего имени и отчества, следовательно, Зверев понял, кто звонит, помнил Сергеева по вечеру у Новикова.

Договорились встретиться в три в клубе.

Времени еще оставалось много, Сергеев поставил перед собой фотографию Ричарда Петерса, закурил трубку и стал намечать последовательность и характер вопросов, которые он собирался задать. В отделе подшучивали и над фотографией, и над появляющейся во время работы трубкой. Он и сам относился к этим аксессуарам с улыбкой, но уверял, что они помогают сосредоточиться.

Он закончил писать, проверил исправность портативного магнитофона и спустился вниз.

«Волга» мощно и довольно гудела, Сергеев увидел красный свет, прикинул расстояние, количество скопившихся у светофора машин и прибавил скорость. Расчет оказался верным, зеленый свет мигнул, когда Сергеев подъехал, перекресток он проскочил первым, оставив позади толпу набирающих скорость машин. Автоспортом он увлекался еще в школе. В двадцать один год завоевал звание мастера спорта, неоднократно брал призы на различных соревнованиях. Скоро намечается международный авторалли. Сергеев числился в федерации среди кандидатов, но генерал наверняка не разрешит. Писать рапорт не имеет смысла. «Узнают о вашей профессии, Сергеев, и плохо о нас подумают. Могут написать, что русские используют международные соревнования в разведывательных целях. Чушь? Конечно. А зачем повод давать? Без вас не обойдутся?» В общем, вопрос об участии Сергеева в международном ралли был ясен.

Светофор все-таки поймал Сергеева, у старого здания университета пришлось остановиться. Улицу Герцена переходили испуганные мальчишки и девчонки, и Сергеев вспомнил, что сейчас середина мая, началась сессия, девчонки и мальчишки — студенты университета — взрослые, озабоченные предстоящими экзаменами, люди. Сергеев забыл про светофор, сзади раздраженно гуднули. Он включил скорость, проехал мимо юрфака, здания, где проучился пять лет.

Ровно в три он переступил порог клуба. Навстречу ему бросился маленький худощавый брюнет, готовый грудью закрыть храм от посягательства посторонних, но его опередил Зверев, который, сидя в кресле у самого входа, читал «Советский спорт».

— Здравствуйте, Олег Николаевич. — Он пружинисто поднялся, показал на гардероб. — Раздевайтесь.

Брюнет с недовольным ворчанием отошел в сторону, послышалось что-то вроде: «…сам без году неделю». Но в фойе появился представительный мужчина, брюнет торопливо поклонился, перестал обращать на Сергеева внимание.

— А здесь строго, — сказал Сергеев, взял портфель с магнитофоном, пошел следом за Зверевым.

Зверев выбрал столик в углу.

— Что будете пить? — спросил он.

— Кофе, если можно покрепче. — Сергеев сел и стал наблюдать за направившимся к стойке Зверевым.

Он был высок, строен, неширок в плечах, но в каждом движении сквозила сила и уверенность. Пожалуй, излишне подчеркнутые. Двигался он стремительно, точно. Сергеев вспомнил, что Зверев — мастер спорта по фехтованию, одно время выступал за сборную. Для бывшего спортсмена он излишне скован, жестковат.

Зверев поставил чашки с кофе, разлил боржоми, чуть подавшись вперед, сказал: