Операция "Змей" (СИ)

 Таких глубоких ярко-синих глаз он не встречал ни разу в жизни, хотя чего-чего, а женских глаз повидал немало. Взгляд Бажены был удивленным и настороженным, и немного испуганным, но в глубине синей бездны Дантист вдруг увидел колышущееся море страсти и тщательно скрываемую сексуальность. Все стало неважным: худые ключицы, неразвитая грудь, бледный явно нездоровый цвет лица, густая россыпь светло-коричневых веснушек на впалых щеках. Он даже не взглянул на жидкие пряди тусклых светло-русых волос Бажены и на ее нервные руки с коротко остриженными ногтями. Одного лишь взгляда этих синих глаз оказалось достаточно, чтобы внезапно замереть от дикого и жгучего желания, а потом резко без перехода почувствовать себя неотразимым и грешным Казановой.

 Девушка молча кивнула, выражая кивком согласие.

 - Давайте знакомиться. Меня зовут… - Дантист вдруг забыл свое имя. – Меня зовут Алекс… Александр Тихофф. Я сегодня первый день на острове, господин Штольц пригласил меня работать в качестве своего ассистента.

 - Бажена, - коротко представилась девушка. Голос ее был под стать внешности – такой же тихий и слабый.

 - Вы полька?

 - Да, но только по происхождению. В Польше я не была ни разу, не пришлось как-то… Мои родители эмигрировали из страны еще в девяностых. Всю жизнь я прожила в Лондоне.  – Последняя фраза, произнесенная Баженой, прозвучала как-то трагически, во всяком случае, так показалось Дантисту. А может быть, во всем был виноват ее плохой немецкий. Девушка говорила с сильным акцентом, очень мягко произнося жесткие и чеканные немецкие слова. Дантист перешел на английский.

 - А я немец. В Германии родился и там провел всю жизнь. Выезжал, конечно, в некоторые страны Европы, но только как турист. И не надолго. – Английский Дантиста нуждался в практике, но все же он был чуть лучше, чем немецкий Бажены. – А вы давно работаете у Иоганна Штольца?

 Бажена снова вскинула на Дантиста, опущенные было глаза. На этот раз Дантист остался спокоен, только почувствовал, как стало тепло в груди. Он справился с минутной слабостью, однако симпатия к девушке не исчезла. «Во всяком случае, делать это мне противно не будет…» - решил он.

 Девушка долго молчала, раздумывая над ответом. Наконец она сказала:

 - Здесь не принято разговаривать на подобные темы.

 - Тогда, может быть, расскажете мне о себе, о своей жизни в Лондоне?

 - О себе?.. Моя жизнь скучна и не интересна… не стоит об этом… – Голос Бажены почему-то задрожал, Дантист не мог уяснить причину этой ее нервозности. Бажена встала. – Извините, Александр, я устала. Плохо себя чувствую. Я, пожалуй, пойду.

 Дантист поднялся следом.

 - Разрешите мне проводить вас?

 Девушка не ответила, и Дантист расценил ее молчание как знак согласия, они вместе направились к выходу. Шериф был в глубоком нокауте. Веселая компания во главе с Аристократом уже добралась до обсуждения фиников. Скиф по-прежнему цедил томатный сок. На столике, за которым сидели Дантист и Бажена, одиноко стояли две чашки с нетронутым кофе.

 Оказалось, что коттедж Бажены расположен по соседству с коттеджем Дантиста. Всю дорогу до дома девушка молчала. Дантист пытался развесе-лить ее рассказами, естественно придуманными, таких рассказов у него было заготовлено достаточное количество. Но все его шутки разбивались о стену холодного непонимания. Казалось, Бажена даже не слушает его и думает о чем-то своем. Не дойдя нескольких шагов до крыльца, она неожиданно остановилась и резко подняла голову.

 - Извините, Алекс, что я испортила вам вечер, - сказала она срывающимся голосом. – Если вы больше никогда не подойдете ко мне, я не обижусь. Я знаю, что я жуткая уродина… Вы подошли ко мне и разговаривали со мной из сострадания…

 - Вы ошибаетесь, - возразил Дантист. – Вы очень закомплексованы, пани Бажена. И, поверьте, вы очень сильно заблуждаетесь по поводу своей внешности.

 Бажена еще выше подняла голову и встала на цыпочки, чтобы заглянуть в глаза своему провожатому.

 - Вы лжете?

 В вопросе девушки прозвучала надежда. Дантист понял, что сейчас она даже была готова принять его ложь. Но лгать ему было и не нужно.

 - Я говорю правду, - улыбнулся Дантист, и нежно взяв Бажену за худенькие плечи, привлек к себе.

 Девушка замерла в его объятиях и закрыла глаза, потом, словно опомнившись, резко отстранилась и бросилась к двери. Но на пороге она остановилась и, обернувшись, сказала с горечью:

 - Я скоро умру. У меня рак крови.

 Дверь захлопнулась, а Дантист еще долго стоял и думал об обреченной на скорую смерть девушке. Он задавал себе вопрос, на который не мог найти однозначного ответа. Что стояло за странным влечением к этой, в общем-то, некрасивой девушке, наделенной такими прекрасными синими глазами? Внезапно вспыхнувшая любовь? Или просто страсть?.. На элемент задуманного плана его теперешнее состояние было совершенно непохоже…

 Дантист вдруг задумался о себе любимом.