Опередить дьявола

На крыльцо вышла женщина в ярко-красном пальто, с двумя сумками и желто-голубым детским креслицем в одной руке и ребеночком на другой. Она стала загружать машину: сначала закрепила креслице на заднем сиденье и аккуратно подоткнула одеяльце, в которое завернула малыша. Затем положила дамскую сумочку на пассажирское сиденье, а сумку с подгузниками поставила на пол. Достала из бардачка скребок и, нагнувшись над капотом, начала чистить ветровое стекло. Пользуясь тем, что на короткое время она повернулась к нему спиной, мужчина вышел из своего укрытия, спокойно пересек улицу, даже не пригибаясь, а лишь посматривая по сторонам. Он прошел по соседской подъездной дорожке и пересек заиндевевшую лужайку. За кустами, разделявшими два участка, он остановился и понаблюдал за тем, как женщина, обойдя машину, принялась чистить заднее стекло. Покончив с этим, она протерла боковые зеркальца, уселась на водительское место, погрела руки теплым дыханием и завозилась с ключами.

Мужчина натянул маску Санта Клауса, переступил через низкую каменную ограду — такой уверенный в себе волчина — и не спеша приблизился к машине. Открыл водительскую дверь.

— Вылезай.

Женские руки взлетели вверх. Она инстинктивно защитила лицо и тем самым лишь облегчила ему задачу отстегнуть ремень безопасности. Когда она осознала свою ошибку, было уже поздно. Он уже вытаскивал ее из салона.

— Вылезай, сучка.

— Нет! Нет! Нет!

Но он был сильным. Он ухватил ее за волосы и тащил, она же цеплялась за его руки, дрыгала ногами и отчаянно искала пути к спасению. Одно ее колено застряло под рулем, а левой рукой она ухватилась за верхнюю скобу над дверцей, но не удержалась. Оказавшись снаружи после мощного рывка, она зашаталась и упала, порвав на колене колготки. Она все пыталась освободить хватку, но пальцы соскальзывали с резиновых перчаток, а он уже волочил ее по земле, не обращая внимания на впивающиеся ногти. Она беспомощно перебирала ногами, лягалась и кричала. Когда он в результате швырнул ее к парадной двери, в горсти у него остались клочья волос.

— Пусти! — Она отпихнула его изо всех сил. — Пусти, козел!

Сильный толчок заставил ее отлететь к крыльцу. Она раскинула руки, крутанулась и ударилась о каменную колонну, ободрав кожу на руках. Хотя она инстинктивно успела выставить перед собой левую ногу, чтобы смягчить удар, но это ее не спасло. Она споткнулась и завалилась на правое плечо. Перевернувшись набок, она увидела, как он запрыгнул в машину и повернул ключ зажигания. Из ожившего радио в морозный воздух вырвалась песня «Когда рождается дитя». Мотор взревел, из выхлопной трубы вырвалось облако дыма, мужчина снял ручной тормоз и полуобернулся, чтобы быстро дать задний ход. Машина выскочила на середину дороги, а спустя мгновение, переключив скорости, Проди рванул с места. Только тогда, после взвизга покрышек, кто-то из соседей Скай Стивенсон сообразил, что же произошло. Двое выбежали из своих домов, но было уже поздно. Вишнево-красный полноприводный автомобиль свернул за угол и скрылся из виду.

73

Клер Проди не делала макияж и не подкрашивала свои невыразительные блондинистые волосы. Одевалась она хорошо, но просто, покупая блузки и юбки нейтральных и пастельных тонов в магазинах средней ценовой категории вроде «Gap» а. Туфли-лодочки. При взгляде на нее можно было подумать, что она принадлежит к той же социальной прослойке, что и Джэнис Костелло, но стоило ей только открыть рот, как из нее вылезала деревенщина. Деваха из Бриджуотера, графство Сомерсет. Дальше Лондона, куда она выбиралась два раза в жизни на мюзиклы «Отверженные» и «Призрак оперы», она не выезжала. Она проходила подготовку в качестве сиделки в Бристольском королевском госпитале, когда на ее горизонте появился Пол Проди. Он на ней женился и уговорил уйти из госпиталя и посвятить себя двоим детям — Роберту и Джошу. У Пола была хорошо оплачиваемая работа, и Клер полностью от него зависела. Понадобились годы физического насилия, чтобы она наконец отважилась от него уйти.

Кэффри украдкой разглядывал ее, как только она зашла в его офис и села напротив. Когда он ей позвонил, она нацепила на себя первое, что подвернулось под руку: маечку для бега трусцой и брючки защитного цвета. И почему-то закуталась в голубое клетчатое одеяло, которое придерживала у груди побелевшими пальцами. Не потому, что ей холодно. Тут было другое. Она ощущала себя беженкой. Человеком в бегах. На бледном, обескровленном лице выделялся обветренный красный нос. За полчаса разговора она выплакала столько слез, что у него разрывалось сердце. Она не могла до конца поверить, что все происходящее имеет к ней непосредственное отношение. Просто отказывалась верить.

— Больше никто не приходит в голову. — Она безотрывно смотрела поверх его плеча на белую доску с именами и фамилиями. Губы у нее дрожали. — Честное слово.

— Ничего страшного. Не нервничайте. Еще придут.