ОПЕРЕТТА

Ранняя смерть Раймунда (в сорокашестилетнем возрасте он кончает жизнь самоубийством) прекращает деятельность этого необычайно одаренного деятеля старовенского буржуазного театра, вместе с тем как бы намечая рубеж в дальнейшем развитии венского зингшпиля.

Его преемник Иоганн Непомук Нестрой (1802—1862), прозванный «венским Аристофаном», уводит комедийный жанр в иную, обусловленную видоизменяющимися вкусами аудитории, плоскость.^[116] На творчестве Нестроя как актера и драматурга в сильной степени сказываются влияния французского театра бульваров сороковых и пятидесятых годов. На место романтико-фантастического фарса Раймунда Нестрой утверждает бытовой зингшпиль, использующий фривольные фарсовые ситуации и пародийные приемы. Основные темы его произведений локально связаны с самой Веной, они отражают венскую жизнь, их перипетии отчетливо строятся на местной бытовой основе и, в качестве специфического выразительного элемента, используют своеобразие венского диалекта. В отличие от грубоватого, но здорового юмора старовенского театра, его комедии подчас строятся на более утонченном и чувственном юморе, отражающем прямые влияния французского водевиля. Характерно также, что заметнейшую роль в его творчестве играют и театральные пародии, из которых, как известно, выросла французская оперетта первого периода. Пародии Нестроя, пожалуй, являются наиболее типичными образцами его творчества: он пародирует Ф. Геббеля в «Юдифи и Олоферне», Герольда в «Zamperl der Tagdieb», Вагнера в «Летучем голландце-пешеходе». Точно также и последующие произведения Нестроя, не носящие характера чисто театральных пародий, характеризуются тем, что в них пародируется недавнее тяготение к сентиментализму и подчеркнутой трагичности сюжета. Таковы его пьесы «Злой дух Люмпацивагабундус, или Нерадивый трилистник», «Прихоти счастья», «Эйленшпигель», «Талисман» и т. д.

Продолжатель дела Раймунда, Нестрой является в то же время его полной противоположностью. От наивного романтизма старой «народной» комедии он увел венский театр в сторону нового жанра, полного сатирических намеков и насмешки, жанра, пытающегося иронически осмыслить подлинное лицо современного венского общества. Характерно, что этот новый жанр строится на старых приемах раннего венского зингшпиля и на продолжении техники актеров театра Раймунда. Таким образом, отказ от романтизма Раймунда дал возможность Нестрою на новой основе использовать традиции старовенского театра.

Существенным представляется то обстоятельство, что расцвет деятельности Нестроя и руководимого им Карл-театра совпадает с революционной волной 1848 г., и спад ее после жестокой правительственной реакции уводит театр Нестроя в сторону все более нейтрального фарса. К середине пятидесятых годов венский буржуазный театр отчетливо стремится к аполитичности и сознательной деидеологизации: буржуазная Вена предпочитает легкое развлекательное искусство во всех видах и, вслед за Парижем, ищет бездумных наслаждений.

Подобно столице Франции, Вена, венская жизнь, легкое венское искусство становятся предметом особого культа. Венские художественные традиции канонизируются, они станут для последующих поколений образцом истинно венского стиля.

Подобно тому как комедия становится чуть ли не единственным господствующим жанром, так танцевальная музыка вытесняет все прочие музыкальные формы. Необычайное распространение вальса служит этому примером.

Вальс появляется в Австрии около 1800 г. в качестве постепенно завоевывающей господство музыкальной формы. В противовес аристократическому танцу, вроде менуэта, а позднее франсеза, приходит вальс, становящийся достоянием широчайших кругов городского населения. Он по сути своей демократичен. Он не предполагает, как менуэт, необходимости в длинной зале замка, по которой проходят пара за парой кавалеры с дамами в кринолинах. Это в равной степени и не франсез, структурно построенный на той же основе. Вальс лишен чопорности и отчуждения танцующих друг от друга, он и ритмически и по танцевальной своей форме является порождением буржуазного быта.

Вальс вытесняет все другие танцевальные формы и уже с 1815 г. проникает в аристократические слои Австрии. Претерпев ряд эволюции от L"andler'a конца XVIII века, он используется Моцартом и Бетховеном, а в начале XIX века Шубертом и, усложненный его усовершенствователями Иосифом Ланнером (1801—1842) и Иоганном Штраусом-отцом (1804—1849), становится господствующей не только танцевальной, но и хоровой формой в Вене.

Таким образом, в середине XIX века вальс становится едва ли не единственной формой австрийской бытовой музыки (Gebrauchsmusik).