Описание послевоенных боев германских войск и фрайкоров. Вывод войск с Востока

Группа армий оказалась бессильна против подобного развития событий. Поведение Директории она рассматривала как планомерное давление с целью вынудить немцев оставить Киев. Предполагаемые нарушения немцами договора от 28 ноября/2 декабря можно было считать лишь предлогом. Особую опасность представляли собой последовательная поддержка самовольной отправки на Родину и сепаратные договоренности с украинцами относительно вывоза германских частей.

Попытка прочно удерживать в руках магистрали привела бы к боям с войсками Директории, к чему германские войска в их тогдашнем состоянии были совершенно не готовы. Это заставило бы их встать на сторону войск гетмана, слабых и второсортных, с которыми большинство германских солдат не желали иметь ничего общего. Группа армий поэтому ограничилась лишь тем, что 8 декабря распорядилась о сосредоточении 22-го и 27-го резервных корпусов к западу. Первому предоставлялись в распоряжение 93-й кавалерийский стрелковый полк[85] и 12-й уланский полк с конно-артиллерийской батареей, 35-я резервная дивизия[86] и 800 добровольцев из состава 1-го армейского корпуса. 27-му резервному корпусу подчинялись шедшие маршем через Киев части бригады 1-й кавалерийской дивизии. 15-я ландверная дивизия должна была взять на себя охрану железной дороги на север до Белой Церкви[87]. Контроль на остальной территории оставлялся на усмотрение штабов корпусов.

Кроме того, группа армий рекомендовала не следовать буквально заключенному с Директорией договору о выводе войск, а, насколько позволяет ситуация, достигать отдельных соглашений с украинскими командирами на местах. В штаб 22-го резервного корпуса 9 декабря прибыл петлюровский полковник, он заявил, что события в Искоростене и Житомире были следствием недоразумения, и собирался ехать в мятежный район Мирополь – Шепетовка – Ровно, чтобы исправить ситуацию. На основании этого же указания в 27-м резервном корпусе были заключены договоренности относительно эвакуации гарнизонов Мироновки, Казатина, Фастова, Белой Церкви и Рокитно.

Повторное рассмотрение вопроса о возможности пешего перехода дало те же результаты, что и в начале отступления. Личный состав полагали неспособным к такому свершению – маршу на сотни километров по плохим дорогам, без обеспеченного снабжения из-за охваченной восстаниями территории; это была точка зрения, которую разделяли большинство командных инстанций и солдатских советов. Столь же мало верили в возможность группы армий собственными силами обеспечить охрану магистралей.

Казатинский договор и его последствия

В этих обстоятельствах не оставалось ничего другого, как еще раз попытаться договориться с украинцами. Для этой цели группа армий через посредничество поверенного в делах германского посольства советника юстиции графа Берхема вновь вступила в переговоры с Директорией. С этим согласился и прибывший 6 декабря вновь назначенный начальник штаба группы армий полковник Нете. Во все большей спешке он, приказав своему штабу помочь ему разобраться в чрезвычайно напряженной обстановке, связывался как с германскими, так и с украинскими инстанциями. Затем, несмотря на недопустимый тон украинского ультиматума, решил лично вести переговоры с Директорией Винниченко – Петлюры и после 18-часовой поездки вместе с начальником Центрального железнодорожного управления в Киеве и представителем киевского Большого солдатского совета прибыл в Казатин. При переговорах германские представители изначально находились в невыигрышном положении из-за точного знания украинцами состояния германских частей. И все же в последние дни декабря Петлюра разоружил пять германских батальонов, отправив их на запад.

Тем не менее, 11 декабря удалось заключить так называемый Казатинский договор. Согласно ему, украинские республиканцы должны были занять Киев – за исключением остающихся в руках немцев казарм. Украинцы со своей стороны обязались взять на себя охрану железных дорог, предоставив немцам ежедневно 10– 11 поездов на ветках Бахмач – Гомель – Пинск, Киев – Искоростень – Сарны – Повурск и Фастов – Казатин – Голобы и восстановив для немцев телеграфную и телефонную связь. В остальном стороны договорились о дружеских отношениях обеих армий и должны были выслать смешанные комиссии и поддерживать взаимопонимание в случае возможных недоразумений. Это соглашение вступило в силу вечером 13 декабря.