ОПИСАНИЕ РЕТРИТА, заведения близ Йорка для умалишенных из Общества Друзей

Первым врачом[24], назначенным в Ретрит для оказания медицинской помощи, стал человек, отличающийся в равной степени медицинскими знаниями и неутомимой настойчивостью. Он также обладал (что делало его особо приспособленным к занятой им должности) в высшей степени доброжелательным и непредвзятым умом. У него не было большого опыта в той конкретной области профессии, которая в данной ситуации требовала его внимания. Но, как можно было ожидать, он вступил в свою должность с беспокойством и пылом остро восприимчивого разума, от напряженных усилий которого зависели наиважнейшие интересы многих его собратьев. Он решил в полном объеме опробовать те средства, которые могло предложить собственное здравомыслие, или же те, что уже рекомендованы другими обладателями большей осведомленности и опыта. Но сангвинические ожидания, последовательно формировавшиеся о благе, каковое возможно обрести из различных фармацевтических лекарственных средств, обнаружились в большой степени таким же последовательным разочарованием. И хотя доля излечений в начале работы Заведения оказалась весьма порядочной, медицинские средства были настолько неубедительно связаны с ходом выздоровления, что врач не мог избежать подозрения в том, что они, скорее, являются сопутствующими препаратами, нежели причинами. Дальнейшие эксперименты и наблюдения подтвердили его подозрения и привели к тягостному заключению (столь же тягостному и для нашей гордости, и для нашего человеколюбия), что медицина пока что обладает чрезвычайно неадекватными средствами для облегчения самой тяжкой из болезней человека.

Кровопускания, прижигания, клизмы, слабительные и многие другие назначения, настоятельно рекомендованные авторами, пишущими о помешательстве, прошли более чем достаточную проверку. Но врачу они показались слишком неэффективными для того, чтобы заслужить наименование лекарства, за исключением случаев, когда применение показано вследствие общего состояния хабитуса. Поскольку использование противоманиакальных препаратов стало, таким образом, сомнительным, против них возникло крайне резкое возражение из-за трудностей, очень часто возникающих в процессе их применения; а также из-за невозможности длительного применения мощных лекарственных средств без нанесения ущерба здоровью в целом. Медик ясно понял, как много можно сделать морально и как мало любыми известными медицинскими средствами. Посему он, со своими обычными состраданием и скромностью, распорядился, что любое лекарство, которое он может прописать в качестве эксперимента, не следует применять, если у пациента наблюдается интенсивное отвращение, если только общее состояние здоровья не указывает решительно на необходимость оного, прекрасно понимая, что в противном случае вероятное благо не будет равным полученной травме.

Существует, однако, одно лечебное средство, которое очень часто применяется в Ретрите и которое, судя по всему, сопровождается самыми благоприятными результатами: это теплая ванна. В первые годы существования Заведения это средство применялось не так часто, как в настоящее время, поскольку представлялось естественным обращать внимание прежде всего на средства, настоятельно рекомендованные медицинскими авторами, претендующими на обладание опытом в лечении недугов разума, и вовсе не удивительно, что из различных средств, предлагаемых для лечения подобных расстройств, немногие, если таковые вообще имеются, рекомендуются еще реже, нежели теплая ванна. В Ретрите, однако, это средство в течение нескольких лет и до сих пор считается более ценным и эффективным в большинстве случаев меланхолии, нежели все остальные использованные медицинские средства.

Судя по ответу, данному им на вопрос по этому поводу, полученный от специального комитета Палаты Общин «9 марта 1807 года», д-р Уиллис, по-видимому, осознает важность теплой ванны для душевнобольных. Между тем, к тому времени это средство уже несколько лет применялось с Ретрите с превосходным эффектом.

«Вопрос. Считаете ли вы, что теплые и холодные ванны необходимы для душевнобольных пациентов?»

«Ответ. Я полагаю, теплые ванны могут быть очень полезны; но крайне редко случается нужда в холодной ванне»[25]. Эта лечебная мера заслуживает того внимания, которое уделяется ей в нашем Заведении, что самым явным образом проявляется в необычном числе выздоровлений в случаях меланхолии, к которой в основном и применяется теплая ванна. В нескольких случаях, когда использование этого средства было приостановлено по необходимости, пациенты снова впадали в прежнее состояние. В маниакальном состоянии использование теплой ванны не давало преимуществ, скорее усугубляло симптомы. Время, проводимое пациентом в ванне, и температура, при которой она используется, постепенно увеличиваются; по первому показателю — от двадцати минут почти до часа; а по последнему — от 85 до 98 градусов. [от 29 до 37 градусов Цельсия, — прим. ред.]