Описание Украины

После того, как вторая перемена убирается таким же способом и образом, как и первая, подается десерт, такой, какой позволяют обстоятельства и время года, как то: кислое молоко, сыр и другое, чего я уже не могу сейчас припомнить. Все эти кушанья настолько далеки от наших самых посредственных рагу, что я предпочел бы одно наше вместо десяти их; но кое в чем они превосходят наши [кушанья]; вот хотя бы в отношении рыбы: готовят они ее на славу. Кроме того, здесь встречаются очень хорошие сорта [рыбы], они готовят ее так хорошо и придают ей столь приятный вкус, что возбуждают аппетит у наиболее пресыщенных[825]. В мастерстве приготовления рыбы они превосходят все другие народы, и это не только по моему мнению и на мой вкус, но и по мнению всех французов и других иностранцев, которых они угощали, и все одинакового мнения, что это чудесное блюдо, так как для приготовления его не жалеют ни вина, ни масла, ни пряностей, ни коринки[826], ни сосновых семян[827], ни тому подобных вещей, с помощью которых, при некотором умении, ее [рыбу] можно хорошо и изысканно приправить. Во время обеда они пьют немного, чтобы положить хорошее и прочное основание предстоящей трапезе; пьют только пиво, которое наливают в высокие цилиндрические стеклянные сосуды вместимостью с местный гарнец[828], и кладут в него гренки из хлеба, поджаренного в масле.

Выше мы заметили, что при первой и второй переменах блюда убирают со столов почти пустыми, хотя гости съедают немного, и это действительно так. Заметьте, что каждый из сидящих за столом имеет одного-двух слуг. Отдавая им тарелки, чтобы получить чистые, они берут из блюд то, что считают более подходящим, и накладывают в эти тарелки, и передают их своим слугам. Те, видя, что хорошо запаслись и обеспечили себя мясом, собираются скопом и идут в один из концов зала есть, или, вернее, пожирать все, как бы украдкой, устраивая неприличный и очень дерзкий шум, которого, впрочем, их господа не прерывают, будучи сами тому причиной, так как здесь это в обычае.

После того, как господа хорошо насытятся за столом без особого возлияния, а слуги сожрут все полученное от господ в одном или в нескольких углах зала, они начинают пить уже по-настоящему [а не символически] за здоровье друг друга, но уже не пиво, как раньше, а свое вино — самое лучшее и крепкое в мире, которое хотя и белое, придает их рожам сильную красноту, и значительно увеличивает стоимость их пиров, так как потребляется оно в большом количестве, а стоит по 4 ливра гарнец; ценится же оно скорее за свою доброкачественность, чем за редкость. После того, как кто-то пьет за здоровье товарища, он подает ему тот же стакан, наполненный таким же вином, для ответного тоста. Это делается легко и без помощи слуг, ибо их столы уставлены большими серебряными графинами и кубками, которые едва успевают наполниться, как тотчас и опорожняются. Это и является причиной того, что через час — другой после начала милого сердцу занятия не без определенного удовольствия смотришь как на количество кубков, стоящих перед каждым, а их так много, что нет никакой возможности их выпить, так и на формы и фигуры, образуемые ими: можно видеть то квадрат, то треугольник, то овал, то круг. Кубки передвигаются столь разнообразно и столькими способами, что меня не убедишь, что планеты в своем движении имеют больше неправильностей и отклонений. Все это происходит благодаря непостижимой силе данного хорошего и вкусного вина. Проведя четыре-пять часов за таким славным и нетрудным занятием, некоторые, сильно нагрузившись, засыпают; другие, будучи не в состоянии удержать такого количества жидкости, выходят, чтобы освободиться от нее и возвратиться еще более готовыми к состязанию; иные рассказывают о своих геройских подвигах в таких сражениях и о том, как они вышли победителями над своими компаньонами.

Но все, совершаемое господами, ничто в сравнении с тем, что делают их слуги, ибо, [если] они и причинили много убытков во время обеда, то во время попойки причиняют убытки несравнимо более значительные, выпивая вина в десять раз больше, чем их хозяева. Они совершают неслыханные дерзости, вытирая грязные и жирные тарелки драпировками (такими красивыми и редкостными) или же свисающими рукавами одежды своих хозяев, без уважения к ним самим и к их красивым нарядам. Чтобы увенчать дело, они пьют с таким усердием и так много, что никто не избегает действия вина: и господа, и их слуги, и музыканты — все бывают пьяны. Но те, кто обязаны следить за серебряной посудой, не всегда настолько пьяны, чтобы это мешало им наблюдать за тем, чтобы никто не вышел из дома, пока те, кому это поручено, не соберут всю серебряную посуду. Но официанты, тоже не дремавшие наряду с другими по части выпивки, довольно часто бывают малоспособными справиться с данной обязанностью, поэтому в большинстве случаев [после пира] пропадает несколько серебряных вещей.