Оплаканных не ждут

Но этого не случилось. ЗИС Джаримокова Берузаимский узнал сразу, как только машина вывернула из-за поворота. По тому как дребезжали его разболтанные борта, Берузаимский понял, что на этот раз кузов машины был пуст. Надвинув кепку на самые глаза, Владимир Петрович шагнул к обочине шоссе и поднял руку. Завизжав тормозами, ЗИС остановился.

— Куда? — спросил из кабины хриплый голос Джаримокова. — Только до развилки, дальше не возьму. Садись, если устроит.

Берузаимский коротким рывком открыл дверцу и поднялся в кабину.

— Устроит, — сказал он, — вполне устроит.

Шофер быстро обернулся к нему на звук его голоса и сейчас же узнал. Лицо его стало отчужденным. Он явно был не рад этой встрече, и Берузаимский подумал, что сделал правильно, надвинув на глаза кепку. Если бы Джаримоков узнал его раньше, он бы, пожалуй, не остановился. Да и сейчас, когда Владимир Петрович расположился уже рядом с ним, прихлопнув за собой дверцу, опустив голову, водитель мрачно смотрел на приборы, словно не зная, оставлять ли ему пассажира в кабине или попросить его выйти. Потом, словно наконец решившись, включил газ.

— Опять вы, — глухо произнес он, не отрывая глаз от дороги. — Что-то часто мы с вами стали встречаться, а?..

Берузаимский, чуть нагнувшись вперед, посмотрел на его лицо.

— А-а, — сказал он весело и, как ему показалось, с хорошо разыгранным удивлением, — и правда, мы с вами встречались! Всего два дня назад. Да тогда было темно — хорошо не разглядел. Вы что, всегда по этой дороге?

— Да нет, — с прежней мрачностью ответил шофер. — Заладили вот лесхоз да лесхоз. Кому подваливают рейсы получше, а мне… — он махнул рукой. — Этому диспетчеру пока не сунешь… Шкурники все, вот что.

«Лесхоз»? — подумал Берузаимский. Странно, ведь ему сказали, что Джаримоков ушел в другой рейс. Ошиблись ли там или шофер почему-то скрывал это? Если скрывал, значит, у него были для этого какие-то основания. Похоже, что его знакомый промышлял не только дровами…

Джаримоков замолчал, продолжая мрачно смотреть впереди себя на дорогу.

Одна за другой их обгоняли машины. Берузаимский заметил, что Джаримоков на этот раз не обращал на них ни малейшего внимания и что ехал он с необычной для него сравнительно малой скоростью. Дважды, когда машину сильно тряхнуло на плохом участке дороги и борта задребезжали так, словно хотели рассыпаться, Джаримоков с тревогой оборачивался, лицо его делалось еще более хмурым. Берузаимский поймал на себе его теперь уже откровенно враждебный взгляд. Сделав вид, что он не заметил этого взгляда, Владимир Петрович дружески заговорил о шоферской работе, о трудностях ее да малых заработках. Джаримоков отвечал неохотно, с раздражением. И Берузаимский снова сделал вид, будто не замечает этого. Минут через пять они проехали то место, где в прошлый раз Берузаимский ожидал автобуса с женщиной из Рамбесного. А еще минут через пятнадцать впереди показался отросток дороги, ведущей к этому хутору. Джаримоков, проехав его метров за сто, затормозил машину.

— Все, — сказал он все так же враждебно. — Приехали. Я предупреждал — только до развилки.

Владимир Петрович продолжал сидеть.

— Ну, непонятно, что ли? — уже нетерпеливо и почти злобно повторил Джаримоков.

— Куда же вы едете? — спокойно спросил Владимир Петрович. — Впереди только одна дорога — через райцентр. И мне тоже туда.

— А может, я сверну в город через мост? Вы же не инспектор — какое вам до этого дело!

— Ну, если на мост, — так же спокойно ответил Берузаимский, — то я там и слезу. Из города в райцентр идет больше машин, чем по этой дороге. Я же вам заплачу.

— Не надо мне вашей платы, — совсем разозлился шофер. — Говорю, выходите, я дальше не еду.

— Вперед или вообще никуда?

— Чего вы ко мне привязались? — почти заорал Джаримоков. — Вам сказано, вылезайте, и все тут. Делаешь людям добро, подбираешь на дороге, а они еще коники выбрасывают. Вылезайте, или я сейчас возьму ключ!

— Тихо ты, — неожиданно для Джаримокова резко и угрожающе сказал Берузаимский. — Прекрати истерику! А то я тебе такое устрою, что навек забудешь левые дела. Понял?

Джаримоков испуганно посмотрел на него.

— Это какие левые дела? — забормотал он. — Ну, подобрал старые ветки, ну, продал за двадцатку, ну что здесь такого? Один раз и было. Что меня, за это судить будут? Да это еще надо доказать. Да, да, доказать надо! А не докажете, так и за клевету привлечь можно.

— Ладно, — тихо и веско произнес Владимир Петрович. — Надо будет, докажем. И поверят. Тебя, Джаримоков, сколько раз уже на мелочах ловили. Забыл? Можно напомнить. А что сейчас у тебя в кузове? Ну-ка, выйдем, посмотрим!

Берузаимский открыл дверцу. Лицо шофера стало совсем серым, особенно, когда он услышал свою фамилию.

— Так это же, — забормотал он. — Это же… Так, товарищи мне кое-что дали, чтобы передать. Я не хотел. И я… — он совсем запутался и замолчал, затравленно смотрел на Берузаимского.

— Так ты не хочешь выходить? — безжалостно спросил тот. — Может, мне посмотреть самому?