Оплодотворенная человеком-волком

Затем он набрасывается на меня, как хищник, впиваясь когтями в одеяло, когда он неистовствует своим ртом, облизывая каждую частичку меня, скользя языком внутри, как он делал, когда мы впервые встретились, и прижимая его к внутренней стенке, где он поглаживает им вверх и вниз. Мое тело стало еще более чувствительным, чем раньше, и это так хорошо, что вскоре я ломаюсь. Только в третий раз в моей жизни из меня вытекает эта горячая жидкость, и Расс издает похотливый стон. Он лижет мой сверхчувствительный клитор, пытаясь взять все, что я ему даю.

Блядь. Это так горячо. Я этого не вынесу.

— Расс, — хнычу я, падая обратно на кровать.

Он поднимается и обхватывает мою голову руками.

— Что такое? — обеспокоенно спрашивает он. — Детеныш…

— Нет, нет, — я провожу рукой по его шее, за ухом, затем по щеке и морде. — Я просто… пожалуйста, трахни меня.

Широкая ухмылка появляется на его лице, и он наклоняется, чтобы погладить свой большой влажный член, который уже давно вышел из пушистой оболочки.

— Более, чем счастлив сделать это, — говорит он. — И я собираюсь взять тебя так, чтобы я мог видеть тебя.

Он подталкивает меня к кровати, чтобы встать на колени между моих ног, где напряженно сосредотачивается на своей задаче. Я до сих пор не могу понять, как нечто такого размера помещается внутри меня, но когда мягкая заостренная головка проскальзывает внутрь, я должна признать, что это так.

О, как же это хорошо!

Расс стонет, погружаясь внутрь всего на четверть длины, затем делает паузу, чтобы посмотреть на меня сверху вниз.

— Так нормально? — спрашивает он. — Что-нибудь болезненное или неудобное?

Я свирепо смотрю на него.

— О чем ты говоришь? Ты чувствуешься потрясающе. Пожалуйста, — я упираюсь пятками в его задницу, прямо у основания хвоста, и Расс наклоняется вперед. Затем я сжимаю его внутри себя, и он стонет. — Еще.

Возвышаясь надо мной, он хватает меня за бедра обеими когтистыми лапами и засовывает свой член глубже. О, вот и все. Это снова он — и здесь его место.

Со мной.



РАСС

Нет большего удовольствия, чем погрузиться во влагалище своей пары.

Я толкаюсь мягко, понемногу, стараясь не входить слишком глубоко, пока не буду уверен, что она достаточно раскрылась для меня. Но Ди быстро разочаровывается во мне.

— Расс, — говорит она, запуская руку мне в загривок. — Делай это так, как ты хочешь.

Первобытная, ненасытная энергия, которую я пытался сдерживать, вырывается из меня, вся сразу. Я отклоняю бедра назад, а затем погружаю член в ее божественное тело. Она приветствует меня криком, и это, безусловно, крик удовольствия.

Она такая теплая, такая чертовски влажная, и с каждым толчком ее влагалище трепещет вокруг меня. Моя Ди чувствуется как совершенный рай.

Чем сильнее я вхожу в нее, тем сильнее трясется ее живот и подпрыгивают набухшие груди. Я очарован ею, тем, как приоткрывается ее рот и расширяются глаза, когда я еще глубже погружаюсь в нее. Вскоре я оказываюсь достаточно глубоко, чтобы мой узел уже рядом с ее входом.

— Расс! — кричит она, и я так счастлив, что на этот раз это мое имя, мое настоящее имя.

— Скажи мне, чего ты хочешь, — говорю я, наклоняя морду к ее уху и облизывая раковину.

— М-м-еще, — она кричит громче, когда я погружаюсь в нее еще глубже, когда расширяющийся край моего узла начинает раздвигать губы ее киски. — Я хочу еще больше члена человека-волка!

О, моя женщина точно знает, что мне сказать. Я трахну ее лучше, чем может мечтать любой мужчина. Я займусь с ней любовью и покажу ей, что именно она значит для меня.

— Да? — я наклоняюсь ниже, нависая так, что мой нос едва касается ее, когда я сильнее двигаю бедрами. — Ты хочешь мой член? Весь полностью? — я беру ее за бедра и приподнимаю их над кроватью, чтобы получить еще лучший угол, а затем вдавливаю в нее свой узел еще сильнее — дразня ее.

Но на самом деле, это я — тот, кого дразнят и мучают. Мысль о том, что я полностью погружен в нее, ее живот, набитый моим детенышем, приближает меня к освобождению, и я делаю дыхательные упражнения, чтобы сдержать его.

— Да, я хочу его весь! — она стонет и всхлипывает подо мной, когда я двигаю бедрами быстрее, и я рад, что на этот раз у меня есть ковер, в который мои когти могут вцепиться, когда я вхожу в нее, заставляя ее розовую, набухшую киску открываться для меня все шире и шире. Вскоре она уже не стонет, а вскрикивает, ее пальцы зарылись в мой мех, как когти. Ничто в мире не сравнится с этим, мое тело поет для нее, а она поет в ответ, воспоминание и отражение того самого первого раза, когда я вошел в ту стерильную комнату и увидел, что она ждет меня.

Ди притягивает меня ближе к себе, в то время как мой член издает влажное хлюпанье при каждом толчке. Но я уже некоторое время не трахал ее, и ее маленькое тело изо всех сил пытается принять меня полностью. Она дрожит, такая близкая к кульминации, мяукает и выкрикивает мое имя, но я пока не могу позволить ей кончить. Я собираюсь наслаждаться ею, боготворить ее и напомнить ей, почему она моя, а я — ее.