Опочтарение

— В самом деле? И что, испытываете такое приятное снисходительно чувство, когда зовете его так?

— Пардон? Что? — переспросил сбитый с толку Мокрист.

Он не был уверен, но казалось, она хмурит брови только для вида, а на самом деле смеется над ним.

Женщина вздохнула.

— Извините, я резковата сегодня утром. Упавший тебе на стол кирпич располагает к такому настроению. Давайте просто скажем, что они видят мир не так, как мы, окей? У них есть чувства, в некотором роде, но не такие, как у нас. В любом случае… чем могу помочь вам, мистер…?

— Фон Губвиг, — сказал Мокрист и добавил, чтобы сразу миновать худшее, — Мокрист фон Губвиг.

Но женщина даже не улыбнулась.

— Губвиг, маленький городок в Ближнем Убервальде, — констатировала она, взяла кирпич из кучи обломков и осколков на своем столе, критически осмотрела его и положила в картотечный шкаф, на полочку под буквой «К», — главная статья экспорта: знаменитые сторожевые собаки, вторая статья экспорта: пиво, за исключением двух недель фестиваля Сектоберфест, когда он экспортирует… пиво «секонд-хэнд», может быть?

— Не знаю. Мы уехали оттуда, когда я был ребенком, — сказал Мокрист, — по-моему, это название города ничего не значит, просто такое забавное слово.

— Попробуйте пожить с именем Ангела Красота Добросерд40, — сказала женщина.

— А. Вот это не забавное имя, — сказал Мокрист.

— Именно, — подтвердила Ангела Красота Добросерд, — мое чувство юмора вообще атрофировалось. Ну что ж, теперь, после того как мы продемонстрировали друг другу свои истинно человеческие качества, чего же вы все-таки хотите?

— Послушайте, Витинари вроде как навязал мне мистера… Помпу 19 в качестве… помощника, но я не знаю, как обращаться… — Мокрист посмотрел женщине в глаза в поисках подсказки, как выразиться политкорректно, и остановился на — …с ним.

— Что? Да просто нормально с ним обращайтесь.

— Вы имеете в виду, нормально, как с человеком, или нормально, как с человеком из глины и с огнем внутри?

К немалому удивлению Мокриста, Ангела Красота Добросерд вынула из ящика стола сигаретную пачку и закурила. Неверно истолковав его взгляд, она протянула пачку и ему.

— Нет, спасибо, — сказал он, сделав отрицательный жест.

Не считая старых леди с трубкой, он никогда раньше не видел, чтобы женщина курила. Это выглядело… странно привлекательным, она обращалась с сигаретой так, как будто ненавидела ее, делала затяжку и тут же выдыхала дым.

— Вас это все раздражает, верно? — спросила она.

Когда мисс Добросерд не затягивалась, она держала сигарету на уровне плеча, опираясь локтем на ладонь другой руки. В целом Ангела Красота Добросерд производила впечатление женщины, до самой макушки полной с трудом сдерживаемого гнева.

— Да! Я хочу сказать… — начал Мокрист.

— Ха! Это все очень похоже на Компанию за Равные Высоты41, на эту их снисходительную болтовню про гномов и про то, почему мы не должны употреблять в своей речи обороты вроде: «короче говоря» или «низкий старт». Големов вообще не волнуют наши любимые человеческие вопросы вроде «кто Я? почему Я здесь?», понятно? Потому что они знают ответы. Они были созданы как инструменты, как собственность, для работы. Вот что они делают — работают. Некоторым образом, это и есть то, что они есть. Все, конец экзистенциальному ужасу.

Мисс Добросерд затянулась, а потом выдохнула дым одним нервным движением.

— Когда глупые люди начинают называть их «глино-анк-морпоркцами» или «мистер Гаечный Ключ» и все в таком роде, големы находят это просто странным. Они понимают что такое свободная воля. Они также понимают, что у них ее нет. Но имейте в виду, когда голем принадлежит сам себе, это совсем другое дело.

— Принадлежит? Как может собственность принадлежать сама себе? — удивился Мокрист, — вы сказали, они…

— Они делают сбережения и покупают сами себя, разумеется! Выкуп — единственный приемлемый для них путь к свободе. Вот что происходит на самом деле: свободные големы поддерживают Траст, Траст покупает големов везде где только сможет, а потом они выкупают себя у Траста по себестоимости. Эта схема хорошо работает. Свободные големы зарабатывают деньги двадцать четыре часа в сутки/восемь дней в неделю, а ведь их становится все больше и больше. Они не едят, не спят, не носят одежды и не знакомы с понятием «досуг». Иногда им требуется тюбик с керамическим цементом, но он стоит недорого. Каждый месяц они выкупают все больше и больше големов, платят мне зарплату, а также чудовищную аренду за эту помойку, которую хозяин назначил только потому, что ему известно — он сдает помещение големам. Они никогда не жалуются, знаете ли. Всегда платят, сколько бы ни запросили. Они такие терпеливые, что с ума можно сойти.

«Тюбик с керамическим цементом», — подумал Мокрист. Он попытался запомнить эту мысль на всякий случай, но в данный момент его мыслительные процессы были полностью заняты все возрастающим пониманием того, насколько замечательно некоторые женщины могут выглядеть в простом строгом платье.

— И, конечно же, повредить их невозможно? — наконец выговорил он.