Опоенные смертью

- Не с кем они тебя не путают. Ты и есть звезда. Разве только что не какая-нибудь там кинозвезда, а звезда настоящая. - И приступ нежности захлестнул его. Они ласкались, не стесняясь, словно в каком-то захолустном черноморском городке зимой на пляже, ласкались, не различая стен холодного серо-выхолощенного бетонного куба так похожего на московские кинотеатры типа "Енисей" или "Патриот", но ступени которого раз в год покрывались ковровой дорожкой.

Вдоль пляжа шло шоссе. По нему медленно катил мсье Серж. Иногда подолгу задерживаясь на платных стоянках. Он оглядывался на своих романтично настроенных клиентов и вздыхал.

Алина с удивлением разглядывала памятник киноаппарату, словно ребенок, не стесняясь ни кого, водила пальцем по изгибистым линиям пленки из черного металла. На аллее звезд внимательно изучала отпечатки ладоней известных кинодеятелей вмурованные в дорожку.

- Ты посмотри, какие крупные ладони! Непомерно крупные ладони в большинстве случаев, - восхищалась она своему открытию.

- Аналитик ты мой, - поглаживал он её, сидящую на корточках, по голове, - Все-таки у тебя наукообразное мышления. И зачем ты пошла в журналистику. Я всегда знал, что это не твое призвание.

- Но почему же, - не переставая рассматривать отпечатки, - обижалась по ходу дела Алина, - журналистика дает так много знаний!

- И никакой систематизации. Порою, мне кажется, что ты Ламарк.

- Ты хочешь сказать, что я в душе ботаник?! - оскорблялась Алина.

- Ну, тихо, тихо. Что ты там ещё нашла?

- В хиромантии руки с длинными пальцами называются артистичными, а здесь у большинства артистов они квадратные - философские. И очень большие большие пальцы - они означают волю.

- Ламарк. - Усмехнувшись, вздохнул Кирилл.

- Но причем здесь Ламарк?!

- Интересно с тобой. Всегда интересно. Слава богу, что ты у меня не Дарвин. Ведь тебе не приходит в голову опускать высшее до низшего. Нет, ты все самое примитивное и простое должна подтянуть...

- О! - перебила она его, - Вот тебе и спускаемся до простого - мизинцы у них тоже не маленькие. Заходят за третий сустав безымянного пальца. Ты понимаешь, что это значит?!

- Ну и что же?

- А то - что они не из тех, кто упускает свою корысть. Материальное положение, прибыль для них очень много чего значит. Они вовсе не такие идеалисты, какими хотят казаться.

- Вот видишь, в чем залог успеха. У меня тоже длинный мизинец. А ты... готова была отказаться от меня. Пустилась в свободное плавание - постигать культуру своей страны на основе творчества каких-то невезучих уголовников. Только зря тратила деньги.

- А ты не зря тратишь деньги в ресторанах и казино?

- Я их трачу на то, ради чего делаю.

- Ради чего же ты их делаешь?!

- Ради свободы. А свобода - это свобода игры. Не может играть лишь первобытный человек. Человек свободный не играть не может. А ты все ищешь первобытные основы. Опускаешься до Дарвина. Ищешь человека в обезьяне, или обезьяну в человеке. Пора бы начать понимать богов Олимпа.

- Я и пытаюсь, живя с тобой. Пойдем, я расскажу тебе про этот отель. Ты видишь башенки, они напоминают груди.

- Но если это и груди... Нет, Кирилл. Такие груди не принято прославлять в обществе. У людей принято, чтобы груди были похожи на купола наших церквей.

- Но это же твои груди. Маленькие, узенькие, вытянутые.

- Ужасно. Не напоминай мне.

- Но сколько в них беззащитности и темперамента.

- И все-таки это просто какие-то рюмочки. Наверное, владелец отеля избавился от алкоголизма, прежде чем начать строить его, вот и украсил перевернутыми рюмками, как это делали наши купцы в Москве.

- Нет. Была такая женщина... В неё влюблялись и любили. Мне Зинаида с утра рассказала. И звали её Оттеро. Однажды, один из поклонников подарил ей колье с драгоценными камнями, которое стоило столько, что на него можно было купить целый город...

- Чушь! Не бывает таких драгоценностей!

- Аналитик. Аналитик! Ты слушай стихи - стихию легенды! Было колье, как все говорят, ценой в целый город, а она проиграла его, едва получив. Она была азартной, зажигательной, доброй... И её маленькие груди запечатлел архитектор, влюбленный в нее. Это самый дорогой отель. А почему-то называется "Кали"? Пошли. Хочешь, поживем здесь?

- Пошли посмотрим, что там за скульптурка, среди пальм? - заслушавшись Кирилла, Алина чувствовала, что не может оторвать взгляда от скульптурного изображения женщины, в тени пальм через дорогу.

- Это же твоя копия! - воскликнул Кирилл, - подведя жену за руку к скульптуре.

- Нет! - отчаянно воскликнула Алина, и слезы блеснули в её глазах. Да она и не красива вовсе! Как могли в неё влюбляться все мужчины?!

- Сразу чувствуется, как она изящна в каждом своем порыве, как искренна, какой в ней темперамент! - Продолжал Кирилл. Он ещё раз сравнил свою жену с великой куртизанкой и, поцеловав, словно благословляя в лоб, пояснил. - Неужели ты думаешь, что мужчины влюбляются в кукол с обязательным общепринятым на данный момент стандартом? Они влюбляются...

- Влюбляются... - с горькой усмешкой перебила его Алина. - И ты влюблен. А все жду, когда же ты будешь меня любить.

- Я не вижу разницы.