Ополченец (СИ)

Увидел, как вылезает из кареты Тихоныч. Посмотрел на нашего возницу. Расстройство на лице сменилось оживленностью.

— Вчетвером-то — сладим!

— Да куда мы денемся. Ты разгрузился? Пассажиров высадил?

Я, не дожидаясь ответа, распахнул дверь кареты.

— Ах, — сказали мне.

Из глубины кареты на меня смотрело самое очаровательное создание из всех возможных.

— Вот так встреча! — вырвалось у меня. — Ещё и с перламутровыми пуговицами, как заказано.

Глава 12

— Мы знакомы? — пролепетало чудесное видение.

— Конечно! — не моргнув глазом, ответил я. — Разве вы не помните? Наши души познакомились на небесах ещё до нашего рождения.

Девушка нерешительно улыбнулась. Она была где-то моего возраста, может, на год помоложе. Только вот одета как подобает аристократке. Сразу видно, что двадцать лет за печкой в крестьянской избе не валялась.

Вот взгляд её скользнул по моей простецкой рубахе, и в глазах засветился когнитивный диссонанс. Выглядел я не так, как разговаривал, и девушка жаждала объяснений сему удивительному феномену. Только вот как задать вопрос по этикету, явно не могла придумать. По этикету-то нам с нею и в принципе общаться не полагалось — нас ведь никто не представлял.

— Тысяча извинений, что появился перед вами так внезапно и в таком виде. — Я поклонился, прижав к груди руку. — Позвольте представиться: Владимир, единственный наследник недавно почившего графа Давыдова.

— Давыдова? — Красавица подалась вперёд от любопытства. И физика — эта безжалостная стерва — сыграла шутку.

Карета без одного колеса стояла, накренившись, вот девушка из неё и вылетела прямо мне на руки, с тонким возгласом.

— Барышня, да что ж такое! — всплеснул руками возница. — Как же так получилось…

Я осторожно поставил девушку на землю. Она, покраснев и потупив глазки, пробормотала какую-то благодарность.

— Да ладно, — пожал я плечами. — Не стоит того. Ну? Чего все замерли? Давайте колесо ставить!

Засуетились. Чтобы поставить колесо, карету требовалось приподнять. Тут я решил использовать свой вечный переизбыток физических сил: встал спиной к карете, схватился за низ и потянул вверх. Тихоныч поспешил ко мне присоединиться. Ну а двое возниц сообща наживили колесо на ось, которая, к счастью, уцелела. А то зависла бы красавица тут надолго.

— Как странно! — щебетала она, обмахиваясь невесть откуда взявшимся веером. — Модест Модестович говорил, что именно он — единственный наследник старого графа! Частенько к нам в гости наезжал.

— Ну, больше не приедет, — усмехнулся я и отряхнул руки.

— Отчего же? — захлопала глазами владелица кареты.

— Да уехал он. Говорит, далеко и надолго. Расстроился, понимаете, из-за завещания, хочет побыть один. Испытать характер где-нибудь в Сибири.

Тут красавица фыркнула, как самая обычная девчонка без тени дворянского воспитания.

— Как же! В Сибири только настоящие герои выживают. А Модест Модестович — …

Видимо, она хотела произнести какое-то не очень приличное слово, но вовремя прикусила язычок.

— А меня зовут Катерина, — ловко сменила барышня направление беседы. — Катерина Матвеевна Головина.

— Очень приятно с вами познакомиться, Катерина Матвеевна, — ответил я рассеянно.

Причина рассеянности была банальна: из лесу на дорогу, один за другим, вышли пять тёмных личностей. Одеты они были, в целом, не лучше меня, только более пёстро. Трое босиком, двое — в сапогах. На одном кафтан, явно малой на размер. На другом неуклюже заплатанная рубаха.

Волосы нечёсанные, всклокоченные бороды, хитрые глаза. И у каждого на одной руке — перчатка без пальцев.

— Вы кто такие будете? — спросил возница Катерины Матвеевны.

— Мы-то? — хохотнул один из тех, кого Господь наделил сапогами. — Сам не видишь? — Он поднял руку в перчатке. — Охотники мы. Тварей-то вокруг расплодилось — страсть! Неужто не слыхали?

— Слыхали, как не слыхать, — пробормотал наш возница.

Тихоныч посмотрел на меня, на мою руку и открыл было рот. Я приложил палец к губам — молчи, мол. Чем меньше болтаешь — тем больше слушаешь. А чем больше слушаешь, тем больше узнаёшь.

— Садитесь в карету, Катерина Матвеевна, — тихо сказал я. И протянул руку, предлагая даме помощь.

Она машинально положила свою ладонь на мою. А мужик в сапогах, который, видимо, был главным, уже оказался тут как тут.

— Не спешайте, барышня, не спешайте, — ухмыльнулся он и показал гнилые зубы. — Мы ж не просто так. Смотрим — люди стоят. Дай, думаем, поможем.

— Я была бы вам весьма признательна, — тихо пробормотала Катерина Матвеевна.

— Дык, видите ли, в чём штука… — Мужик почесал голову с таким зверским видом, будто вшей там давил. Хотя почему «будто»?.. — Штука-то в том, что получить бы с вас серебряного рублика за охрану… В Поречье, небось, путь держите?

Меня мужик в расчёт не принял. А зря. Я вот его взглядом хорошенько ощупал и рукоятку пистолета не заметить не мог. Охотник, ага. Какую ж ты тварь из этой пукалки застрелить собираешься? Мечей-то не видать ни у одного.

— А разве охотники не на государев счёт ныне содержатся? — спросил я, стараясь звучать и выглядеть, как самый натуральный деревенский простачок.