Оползень

— Привет, Бойд, — сказала она.

— Привет, Трэнаван, — ответил я и с наслаждением потянулся. — Который час?

— Начало первого. — Она оглядела меня весьма критически. — Тебе не мешает привести себя в порядок. Ты давно не смотрелся в зеркало?

Я потер подбородок. Он был колючим, щетина подросла. Я предложил:

— А может, мне отрастить бороду?

— Только попробуй! — Она погрозила пальцем. — Вон там ванная комната. Я раздобыла тебе бритву.

— Надеюсь, я не оскорблю твою девичью скромность, — сказал я, отбрасывая в сторону одеяло. Я вылез из постели и прошел в ванную. Лицо, смотревшее на меня из зеркала, было лицом незнакомца, осунувшееся и дикое.

— Боже мой! — воскликнул я. — Недаром пилот наложил в штаны. При взгляде на меня небось и коровы прекратят доиться.

— Возьми мыло и помойся как следует, — сказала Клэр.

Я наполнил ванну и полчаса блаженствовал в ней, затем побрился и оделся. Причем в свою собственную одежду.

— Где ты ее взяла?

— Я попросила, чтобы ее привезли из дома Мака.

Только тут я о нем вспомнил.

— Как он?

— Ничего, все будет в порядке. Он такой же крепкий, как и Булл. А тот даже в таких обстоятельствах держится хоть куда.

— Я бы хотел, чтобы он выступил в суде, рассказал бы все. А потом пусть помирает.

— Не будь к нему так суров, Боб, — сказала Клэр серьезно. — Ему и так пришлось нелегко.

Я помолчал, потом спросил:

— Тебе сообщили все детали этого развлечения?

— Я думаю, большую часть. Я надеюсь, остальное расскажешь мне ты. Но это потом, дорогой. У нас еще много времени впереди. — Она прямо взглянула на меня. — Ну, ты уже понял, кто ты?

Я пожал плечами.

— А какая разница? Нет, Клэр. Я не ближе к разгадке, чем раньше, хотя продолжаю думать об этом. Между прочим, Грант по сравнению с семейкой Маттерсонов просто малек. Мелкая торговля наркотиками — и многочисленные убийства. Есть разница? Может, Грант был и не таким уж плохим парнем, в конце концов. В любом случае какая разница? Что касается меня — я просто Боб Бойд.

— Дорогой, именно в этом и я пыталась тебя убедить! — воскликнула Клэр, и мы минут пять провели в страстных объятиях. Когда мы оторвались друг от друга, я сказал, стирая со щеки помаду:

— Сейчас мне пришла в голову любопытная вещь. Ты знаешь, я ведь часто видел страшные сны, прямо скажем, жуткие кошмары, и я просыпался от них весь в поту и даже кричал во сне. Когда я в действительности оказался под страшным прессом, на Кинокси, с этими парнями, жаждавшими моей крови, и с Говардом с ружьем в руках, — я спал очень мало, а когда спал, совсем не видел снов. По-моему, это странно.

Клэр сказала:

— Вероятно, то обстоятельство, что ты подвергался реальной опасности, разрушило воображаемую реальность сна. Что в прошлом, то в прошлом, Боб. Сны ведь не могут причинить тебе зла. Надо надеяться, что они не вернутся.

Я усмехнулся.

— Теперь, если меня вновь посетят кошмары, они, вероятнее всего, будут связаны с воспоминанием об автоматическом ружье Говарда. Вот от чего можно было завопить.

* * *

Мы пошли навестить Мак Дугалла. Он находился под действием лекарств и пребывал в полузабытьи, но врач сказал, что в скором времени он поправится и что за ним ухаживает хорошенькая сестра. Мак все же нашел в себе силы подмигнуть мне и слабым голосом проговорил:

— В той кладовой я на минуту было подумал, что ты забыл обо мне, сынок.

Булла Маттерсона я не видел, при нем находился врач, а с ночной сестрой встретился. Я сказал ей:

— Прошу прощения за то, что так налетел на вас, мисс… э… э…

— Смитсон, — представилась она и улыбнулась. — Ничего, мистер Бойд.

— Я рад, что вы оказались хладнокровным человеком. Будь на вашем месте какая-нибудь наседка, она своим кудахтаньем подняла бы весь дом и разрушила бы мои планы.

— О, я ни при каких обстоятельствах не стала бы шуметь, — сказала мисс Смитсон, поджав губы. — Это плохо повлияло бы на здоровье мистера Маттерсона.

Я посмотрел на Клэр, которая едва сдерживала приступ смеха, и мы покинули жилище Маттерсона. Когда мы ехали по дороге в автомобиле Клэр, я взглянул в зеркало на хвастливое великолепие этого фальшивого замка и пожелал себе больше никогда его не видеть.

Клэр задумчиво сказала:

— Знаешь, сколько лет было Люси, когда они с Говардом убили дядю Джона, тетю Энн и Фрэнка?

— Нет.

— Ей было восемнадцать лет, всего восемнадцать. Как можно в восемнадцать лет совершить такое?

Я не знал, что ответить на это, и мы молча миновали Форт-Фаррелл и выехали на дорогу к дому Мака. Только перед самым поворотом к нему я вспомнил ужасную вещь. Стукнув рукой по рулю, я воскликнул:

— Боже мой! Я, наверное, сошел с ума. Я же никому не сказал о плывучей глине. Начисто забыл о ней.

Наверное, в этом не было ничего удивительного. Ведь я все время думал о другом: например, как избежать быть убитым. Да и откровения Булла Маттерсона также способствовали тому, чтобы эта самая глина выветрилась из моей головы. Я резко затормозил и хотел даже повернуть обратно, но потом передумал.

— Нет, лучше ехать к плотине. Там наверняка установлен полицейский пост, чтобы никого не пропускать в долину.

— Как ты думаешь, они уже поймали Говарда?