Опора

— Это и несправедливо, Габриэлла. Я не могу ничего изменить. Неважно, как сильно я хочу этого, не могу. Я могу рассказать тебе вещи, от которых ты съежишься, но в чем смысл, Габриэлла? Я не могу ничего изменить. Ты все равно продолжишь винить меня. У тебя и дальше будут эти видения, пока ты не вспомнишь все. И каждый раз ты будешь забивать очередной клин в наши отношения. Я не знаю, как это исправить, но так быть не должно. Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать, но мы должны найти компромисс.

Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, и я заметил, что ее обнаженное тело расслабилось. Она не отпрыгнула на другую сторону, когда я подошел к ней, и не ударила, когда я обнял ее.

— Я не могу вернуться в прошлое, Габриэлла, но если бы мог, не знаю, были бы мы вместе сейчас.

— Что это значит? — спросила она, тяжело вздохнув и прислоняясь ко мне.

Я поцеловал ее в макушку, почувствовав при этом боль в губе, и закатил глаза.

— Ты была той, кто был мне нужен в тот момент. Я не выбрал бы вторую Татьяну. Я был нужен тебе не меньше, чем ты мне.

— Мне нужна была защита.

— Габриэлла. — Я коснулся ее подбородка. Повернув ее лицо ко мне, я взял его обеими руками. — Я считал, что ты просто шлюха с улицы. Это мне и было нужно. Девушка, у которой не было назойливых родителей. Их так волновало то, что их дочь встречается с таким неудачником, как я, что даже от Роуэн отказались. Она даже не знает об их существовании. Ты относилась к ней лучше, чем Татьяна. Куда бы она ни пошла, с ней всегда была няня. Она не садилась рядом с ребенком на пол, чтобы поиграть с ней, не говорила с ней так, будто она особенная, как это делала ты. Я никогда в жизни не встречал такого нежного человека, как ты. Роуэн почувствовала в тебе что-то при первой же встрече. Я держал ее на руках, а она сжимала в своих маленьких кулачках ткань моей футболки. Жаль, что ты этого не помнишь, Габриэлла. Я никогда этого не забуду. Я сказал ей, что тебя зовут Габриэлла, и ты угостила ее малиной. Малышка рассмеялась так, как никогда раньше. Не знаю, почему она посчитала это смешным, — сказал я, изо всех сил стараясь напомнить ей о других временах. Подобных временах.

— Может потому что с ней никто раньше не играл, и я не была нежной, я была сломленной.

— Я не знал этого, детка.

— И это снова случится.

— Знаю, и я всегда буду рядом, но не нужно бить меня.

— Мне жаль, немножко.

— Немножко?

— Ну ты вроде как заслужил это.

— Согласен. Если тебе захочется ударить меня, бей.

— Спасибо, мне от этого будет легче.

Я усмехнулся и поцеловал ее в губы.

— Черт возьми. Ляг уже, чтобы я мог тебя трахнуть.

Габриэлла опустилась на спину, а я залез на нее. И я вошел в нее, и снова трахнул, только в этот раз прижимая к матрасу. Ей придется стать Гудини, чтобы сбежать от меня. Мой член с легкостью входил в нее, увеличиваясь с каждым толчком.

— У нас будет ребенок? Маленький ребенок?

— Не знаю. Я все еще не осознала этого.

Я медленно двигался, контролируя движения так, чтобы мой пах касался ее набухшего клитора.

— Думаешь, это неправда?

— Не останавливайся, — простонала она, когда я сделал бедрами круговое движение, не выходя из нее. — Я знаю, что это правда, потому что слышала сердцебиение, но все еще не осознала реальность происходящего.

Я улыбнулся ей, наблюдая, как напряженное выражение ее лица сменялось расслабленным, по мере приближения оргазма. Мне нравилось это выражение, нравилось ощущение ее обнаженного тела рядом с моим, нравилось, как ее ногти врезались мне в кожу, нравилось, как она кричала от удовольствия, как выгибалось ее тело подо мной. Я понимал, о чем она говорила. Тоже не мог осознать, что все это происходит по-настоящему. Мне нужны были доказательства.

— Черт, да, — простонала она, когда я толкнулся в нее, ощущая, как ее тело сжимается. Я встал на колени, приподняв ее за попу, и повернул. Подняв одну ее ногу себе на плечо, я трахал ее, что было сил, наблюдая за реакцией. Она выкрикивала ругательства, которые я поглощал, как наркотик. — Черт, да, да, сильнее, ааа, да, трахай меня, Пэкстон. Сильнее.

Ее тело тряслось подо мной, поддаваясь мне. Габриэлла потянулась к своему клитору в тот же момент, что и я. Я с силой надавил на него, врезаясь в нее, и поддался собственному удовольствию. Ее тело напряглось в позе, свойственной одержимой демонами, и она задрожала, переживая сокрушительный оргазм, который испытывал и я. Переплетение наших тел, напряжение в воздухе, скопившееся вокруг нас, и безумие наших жизней взорвались в одно мгновение. Волна за волной накатывали на нас пока, наконец, мы не расслабились, сначала она, а после и я. Прямо на нее.

— Тебе от меня не убежать, Габриэлла, — сказал я, тяжело дыша.

— Я попробую.

Она хотя бы была честной. Я не сомневался, что она попробует. Не буду лгать, я правда думал позвонить Нику и попросить прекратить все это. Не знаю, перенесем ли мы шесть лет воспоминаний. Одно я знал точно — мне это не нравилось.