Оправдательный приговор и право на реабилитацию: монография.

Вместо ожидавшегося "ужесточения" судебной репрессии выявилась прямо противоположная картина: в ХIХ в. русские суды присяжных оправдывали около 40% подсудимых. Такой либерализм вызвал серьезную озабоченность в правительственных кругах и среди правоведов. Предполагалось даже упразднить суд присяжных. Однако на его защиту выступили видные юристы, и он уцелел. Правда, число оправдательных вердиктов в ХХ в. удалось все же уменьшить до 25% (для сравнения заметим, что наши суды выносят лишь 0,6% оправдательных приговоров).

Суд присяжных проявлял симпатии к тем, кто совершал запрещенные уголовным законом деяния из высоких побуждений. Общеизвестно, что суд присяжных оправдал Веру Засулич, покушавшуюся на жизнь петербургского генерал-губернатора Трепова в знак протеста против его приказа выпороть студентов розгами за их политические выступления. Оправдательный вердикт присяжных прозвучал как смелый социальный протест против деспотических форм правления в России.

Суд присяжных сумел противостоять антисемитской кампании, сопровождавшейся погромами, в связи с убийством якобы по религиозным мотивам мальчика Андрея Ющинского (знаменитое дело Бейлиса, Киев, 1913). В связи с этим делом в "Русском знамени" был опубликован призыв: "Жидов надо поставить в такие условия, чтобы они постепенно вымирали"[28]. По версии защиты, Андрей Ющинский, 13 лет, дружил со своим ровесником Женей Чибиряк, мать которого содержала воровской притон. Кого-то из воров арестовали. Их соучастники посчитали, что это произошло по доносу Андрея. Они заманили его, убили и сбросили труп в пещеру. Полиция скрыла эти данные от следствия и суда. Обвинение развалилось, и последовал оправдательный вердикт присяжных.

Не менее известен процесс по делу о "мултанском жертвоприношении", связанный с именем русского писателя и публициста В.Г. Короленко.

Обвинение пришло к выводу, что в с. Мултан недалеко от церкви и школы местными жителями — удмуртами был убит странствующий нищий Матюшин (1892 г.). Труп обнаружен девочкой в 9 часов утра возле дороги. Труп был обезглавлен, сердце и легкие были изъяты из грудной клетки. Следствие установило, что убийство носило ритуальный характер (жертвоприношение богу Курбону). Труп дожидался вскрытия в течение месяца. На вскрытии были обнаружены пятна на теле якобы от прижизненных уколов ножами "числом их от 3 до 10, верхняя кожица могла образоваться после смерти". На скамье подсудимых оказались семь удмуртов, которые отрицали свою вину, но говорили: "Христос страдал, нам страдать надо". Вердикт был странным: "Да, виновны, но без заранее обдуманного намерения".

Вскоре к делу подключился В.Г. Короленко. Он был возмущен тем, что в кровавом убийстве, в сущности, обвинен целый народ. В.Г. Короленко выезжал в с. Мултан, осматривал место происшествия, беседовал с местными жителями и священником. Ему удалось добиться пересмотра дела. При этом было установлено, что никакого бога Курбона у удмуртов нет и обычая приносить в жертву человека не существует. Экспертиза была признана несостоятельной (пятна на трупе без должных оснований были признаны прижизненными уколами, при этом эксперт не удосужился точно сосчитать их количество). Выяснилось, что полицейские подвешивали удмуртов на жерди, требуя признания. Защита настаивала, что имело место обычное убийство, хитро замаскированное под ритуальное. Вина удмуртов оказалась недоказанной, и, просидев в тюрьме 4 года, они были оправданы судом присяжных, слушавшим дело повторно в ином составе. Все это дало повод для новых нападок на суд присяжных. В связи с этим В.Г. Короленко писал: "Не суд присяжных и не судебные уставы повинны в таких ошибках. Причина их в системе предварительного следствия и собирания доказательств, а отчасти и в том, что в магистратуру проникла в последнее время излишняя терпимость к таким "приемам" подготовки к суду действий"[29]. В наше время эти слова по-прежнему актуальны[30].

Русскому суду присяжных посвящено множество статей и книг. Из них хотелось бы выделить одну, специально предназначенную для присяжных, чтобы предостеречь их от необдуманных обвинительных вердиктов. Она принадлежит перу известного народника П.Н. Ткачева[31].

В большом предисловии к книге П.Н. Ткачеву удалось использовать в прогрессивных целях основную идею "математического направления" французской школы права (Лаплас, Пуассон, Курно, Буассоме и др.) о вероятностной природе судебной истины. Автор убедительно разъясняет присяжным их высокий нравственный долг толковать все сомнения в пользу обвиняемого, со скептицизмом относиться ко всему, что говорит и доказывает обвиняющая власть, и помнить, что старая истина "лучше простить десять виновных, чем осудить одного невиновного" имеет серьезное научное обоснование. Это "не сентиментальность и слезливая филантропия", а продукт простого расчета, здравого смысла.