Оправдательный приговор и право на реабилитацию: монография.

В уголовном процессе России потерпевшие, свидетели дают показания в форме так называемого "свободного рассказа", и лишь потом им могут быть заданы вопросы. Этот порядок допроса был подвергнут обоснованной критике, поскольку при его соблюдении заинтересованная сторона, пригласившая допрашиваемого в суд, утрачивает контроль за его показаниями и рискует получить от него информацию, благоприятную для другой стороны[149].

В отношении суда присяжных действует общая норма, помещенная в ч. 3 ст. 274 и ч. 2 ст. 277 УПК РФ, согласно которой подсудимый и потерпевший с разрешения председательствующего могут давать показания в любой момент судебного следствия. Эта норма расширяет возможности сторон, но вносит дисбаланс в состязательное построение судебного следствия (сначала исследуются доказательства обвинения, а потом — защиты), так как потерпевший может давать показания, когда исследуются доказательства защиты, а подсудимый — когда исследуются доказательства обвинения.

Сложилась практика, когда первым допрашивается подсудимый, если он признает себя виновным. Но закон обязывает сначала исследовать доказательства обвинения, а потом — защиты (ч. 2 ст. 274 УПК РФ). Подсудимый — свидетель защиты, поэтому он должен допрашиваться после свидетелей обвинения, и первым ему задает вопросы защитник. Но это создает некоторые неудобства, поскольку от показаний подсудимого, признающего себя виновным, зависят объем и степень детализации последующего судебного следствия. С учетом изложенного решение об очередности допроса подсудимого желательно поставить в зависимость от усмотрения защиты.

УПК РФ не предусматривает деление допроса свидетеля и потерпевшего на три этапа — прямой, перекрестный и повторный допрос, — принятых в англо-американской системе права[150], но и не запрещает применение этих форм допроса. После допроса свидетеля (потерпевшего) вызвавшей его стороной (прямой допрос) другая сторона вправе задать ему вопросы (перекрестный допрос). Однако российская правовая доктрина не признает возможным вести перекрестный допрос для дискредитации свидетеля и задавать ему наводящие вопросы (как это имеет место в судебной практике США). Если допустить перекрестный допрос, то нет оснований отказываться от повторного допроса (передопроса), который необходим для того, чтобы вызвавшая свидетеля сторона могла сгладить впечатление от перекрестного допроса и получить информацию, на которую она рассчитывала.

Присяжные могут принять участие в исследовании только тех доказательств, которые необходимы для ответов на поставленные перед ними вопросы. Не подлежат исследованию доказательства, необходимые для обоснования квалификации деяния, гражданского иска, вида и меры наказания, решения других правовых вопросов, а также отрицательно характеризующих личность подсудимого. Для ответа на вопрос, заслуживает ли подсудимый снисхождения, необходимо исследовать доказательства, характеризующие подсудимого. Однако запрещено исследовать факты прежней судимости, признание подсудимого хроническим алкоголиком или наркоманом и иные данные, способные вызвать предубеждение в отношении подсудимого (ч. 8 ст. 335 УПК). Законодатель стремится предупредить ситуации, когда отрицательная характеристика личности подсудимого как бы восполняет недостаток собранных по делу доказательств. Но в этом случае становится невозможным или затруднительным ответить на вопрос, заслуживает ли подсудимый снисхождения. И все-таки для ответа на этот вопрос представляется возможным исследование некоторых данных, относящихся к совершенному деянию (степень участия в преступлении, мотивы, форма вины и др.).

Суд вправе провести допрос свидетеля в условиях, исключающих визуальное наблюдение за ним другими участниками судопроизводства при необходимости обеспечения безопасности свидетеля, его близких родственников, других родственников и близких ему лиц (ч. 5 ст. 278 УПК). Подлинное имя такого свидетеля участникам процесса не известно (на предварительном следствии ему присвоен псевдоним, и данные о нем хранятся при уголовном деле в опечатанном конверте, содержимое которого сторонам не известно). Лишь в виде исключения допускается возможность раскрытия данных о таком свидетеле по ходатайствам сторон (ч. 6 ст. 278 УПК). Эти положения изложены в главе 37 УПК, посвященной судебному следствию вообще, и формально они распространяются на все виды судебного разбирательства. Но по существу они вряд ли применимы к производству в суде присяжных, так как присяжные не могут принять решение, не зная, от кого исходят доказательства, которые необходимо положить в основу вердикта. Но действующее законодательство оставляет за присяжными возможность просить какую-либо из сторон о возбуждении ходатайства перед судьей об оглашении данных о личности такого рода свидетелей для осуществления защиты подсудимого или установления существенных обстоятельств уголовного дела.