Определенно голодна

То, что для поиска трюфелей используют свиней, оказалось просто мифом. Свиньи слишком крупные и упрямые, после охоты их трудно усадить на заднее сиденье автомобиля. Сальваторе когда-то давно, когда был еще молодым оливковым побегом, использовал свиней, но сейчас у него для этого есть собаки. Три. Все на разных этапах дрессировки, и все — гончие с розовыми, ужасно чувствительными носами и ясными романтическими глазами. Охотники за трюфелями перешли на собак лишь потому, что те гораздо легче человека, у которого они на поводке. Их нетрудно удержать, чтобы они, отыскав гриб, не попортили его. Глупые псины его, конечно, не съедят, им достаточно собачьего лакомства и мячика. Свиней же нельзя купить забавами и играми, они сипят, сопят, вырывают гриб и поедают его тут же и целиком.

Мы встретились в шесть утра. Стоял холодный декабрь. Нас было четверо. Для Сальваторе это уже слишком поздно. Обычно он начинал охоту намного раньше. В то время, когда ты, одурманенный танцевальными ритмами, флиртом и кокаином, на ощупь пробираешься из какого-нибудь клуба с каким-нибудь незнакомцем в свою или его постель. Охотники же за трюфелями люди очень воздержанные, и если что-то и позволяют себе, то только граппу. Они выходят со своими собаками еще затемно, потому что охотиться при свете слишком рискованно, другие охотники, их конкуренты, могут распознать тайные грибные места. Однако в потемках слишком тяжело сделать хорошие фотографии, поэтому Сальваторе, успокоенный обильным гонораром от журнала, любезно согласился выйти с нами на охоту засветло. Ему это было не в радость, но она и не подразумевалась. Подразумевалось, что он будет оставаться собой, простоватым и фотогеничным, и найдет нам несколько дурацких трюфелей, ну или хотя бы подыграет на камеру.

Туман полз по земле, как толстый серый кот. Мы ехали к ферме дядюшки-трифулау по извилистым пьемонтским холмам на маленьком «фиате», чьи фары едва освещали этот меховой туман. В нашем ménage a quatre только я и наш журнальный фотограф Гай были с похмелья. Остальные же оставались совершенно в трезвом уме: дядюшка слишком стар, чтобы пить, а Джованни слишком чист.

Оказалось, охотиться за трюфелями довольно утомительно, так, как вы только можете себе это представить. Надо слишком много ходить по заросшим травой холмам, на которых слишком много деревьев, опавшей листвы, кочек, скуки и ожидания того, что должно произойти. Совершенно бессмысленная прогулка с собакой, которая служит проводником, напоминает коан. Как звучит хлопок одной ладонью — щелчок одной мысли? Время от времени собака по кличке Стелла останавливалась и зарывалась носом в землю, ее тупой хвост подрагивал, точно антенна. Она начинала копать, Сальваторе отзывал ее, давал лакомство и осторожно раздвигал землю старой мотыгой для трюфелей, осторожно нащупывал гриб и аккуратно выкручивал его. Затем он старательно заполнял ямку, подобно хирургу, сшивающему рану, чтобы в будущем году здесь снова вырос трюфель. Мы нашли три — каждый не больше шарика жевательной резинки, но когда Сальваторе вытаскивал из земли эти крошечные, похожие на головной мозг плоды, воздух полнился их мощным ароматом. Если верить преданиям, когда-то давно трифулау для охоты использовали свиноматок, потому что трюфели источают феромоны хряков. Просто свиньи надеялись, что их хорошенечко трахнут, а находили всего лишь лакомый гриб — своеобразная метафора современных женщин и пирожных. Но лично я в любом случае предпочту трюфель.

В конце концов мы сдались. Нам пришлось инсценировать находку фотогеничного tartufo bianco. Мы предвидели такой сценарий. Почему белые трюфели такие дорогие? Да просто потому, что они крайне редки. И если черные можно даже выращивать самостоятельно, то в алхимии белых науке еще предстоит разобраться. Именно поэтому, а еще потому, что их страшно полюбили японцы и американцы, они и стоят так дорого. Мы достали белый трюфель размером с мяч для гольфа и отдали его Сальваторе, который вначале осмотрел его оценивающим взглядом ювелира, неохотно согласился, после чего осторожно положил на землю.

Гай сделал несколько снимков — вот Стелла находит гриб, вот Сальваторе выкапывает его. Простите, что говорю сейчас правду, но мы все подделали. Солнце уже совсем взошло, когда мы объявили окончание охоты и разошлись по машинам счастливые, что наконец-то избавились друг от друга. Помахав на прощание Сальваторе и его веселой собаке, мы с Гаем и Джованни отправились в мою любимую тратторию недалеко от Ла-Морры. Она совсем крошечная, всего на шесть или семь столиков, которые почти всегда заполнены местными виноделами. Эти ребята ненавидят есть всякое дерьмо. И уж если вы находитесь в винодельческой стране, прежде всего узнайте, где они обычно обедают, и отправляйтесь туда же.