Опрокинутое небо

– А… может, он знает? – Сидящий на полу парень, похоже, окончательно определился, чью сторону занять, и ткнул рукой в подполковника. – Как бекап вытащить?

Заместитель начальника СБ уже не валялся безжизненной тушкой, а сидел, тяжело привалившись к стене. Илья сделал пару шагов и остановился, разглядывая потенциального носителя информации. Самым примечательным на лице того был нос, стараниями ребят приобретший крайне футуристическую форму, а в остальном – падальщик как падальщик, как раз тот случай, когда взгляд цепляется за черную форму и серебристую эмблему, а лицо не остается в памяти.

– Так куда, ты говоришь, надо стрелять? – Илья упер арбалет в колено пленнику и повернулся к капитану.

– Эй, парень! – Пленник перестал зажимать нос и выставил вперед окровавленную ладонь. – Я говорить не отказываюсь.

– Я просто предупреждаю, – Илья мотнул головой, показывая на капитана, – Добрый у нас – он.

С какой-то отстраненной ясностью Илья понимал, что выстрелит. И не один раз. Что ему плевать на сидящего перед ним человека настолько, что он выбьет информацию любой ценой. Как мало надо, чтобы убить в себе ненужный гуманизм, а заодно и человека. Достаточно лопоухого мальчишки на мокрых камнях и холодного осознания того, что где-то там, на баррикадах, так же может лежать Женька: эмочки возраст не спрашивают. Он не хотел этой войны, не он ее начал, но готов подчиниться навязанным правилам: хороший враг – мертвый враг.

– Понял, понял, – торопливо согласился пленник, отводя взгляд, – но сервера в Городе. В конторе. И с этих терминалов доступа нет.

Илья подумал.

– И как полковник рассчитывал попасть в Город?

– Наша лодка подает сигнал «свои». Мы можем вернуться. Я могу довести до терминалов, доступ у меня имеется. Только мне надо лично там быть.

– И сколько твоих барракуд нас там встретит?

– Сообразительный…

– Генетика хорошая, – оскалился Илья.

Простой и изящный план. Оставить их без самого важного и вынудить вернуться в Город, заставив играть на чужом поле. Полковник разыграл последнюю карту просто ювелирно, разом побив их козыри единственной шестеркой.

Илья повернулся к Рокси, та покачала головой.

– Контору нам штурмом не взять. Еще на входе расстреляют, и гидры не спасут.

Воображение тут же нарисовало длинный темный коридор и пулеметное гнездо в конце. Почему-то с древним, огнестрельным пулеметом: хоть по трое иди, хоть шеренгой и строевым шагом. А ведь надо идти, выбора нет… Те, кто чисто теоретически мог им помочь выбить «генетиков» с занятых позиций сейчас воевали внизу, охраняя подступы к верхним этажам, и вряд ли Совет Города согласится их отозвать. Да и пока Совет будет решать, кого он больше боится, тварей или жителей придонных этажей, «генетики» могут решить, что терять им нечего, и послать всех своих подопечных на штурм Города.

– Я могу их сюда вызвать. – Молодой ученый, осмелев, выбрался из-под терминала и встал. – Попробовать, то есть.

– Кого? – не понял Илья.

– Эмок… и остальных тоже. Могу попробовать отозвать из Города.

Разговаривать по-человечески ученые не умели. Илья из сумбурного объяснения уловил одно: картинку можно получить с внешних камер, часа за три обработать и отдать всем тварям приказ явиться сюда, благо дорога для них была знакомая, а место они опознают. На простой вопрос, почему так же нельзя сделать с клетками, парень пустился в зубодробильные объяснения, суть которых сводилась к тому, что на написание алгоритма возвращения домой для каждого вида (а некоторые обитали совсем не на базе, а гораздо дальше) потребуется месяца полтора, а то и два.

– Как они управляются? – раздраженно поинтересовалась Рокси.

Парень торопливо продолжил, и Илья попытался сосредоточиться, с трудом продираясь сквозь безумное количество терминов, где самым понятным было «восприимчивость к семантической нагрузке импульсно-тоновых сигналов». Суть сводилась к тому, что управляли ими вовсе не погонщики, это было больше похоже на нейронную сеть вокруг одного мозга. Твари использовали друг друга как передатчики, отправляя картинку в центр и получая обратно другую, в которой зашит приказ. Именно поэтому спрут не напал сразу: на скорость передачи влияла удаленность от центра, требовалось время на дешифровку, обработку информации и много чего еще. И удильщик по этой причине тормозил.

– А сколько всего тварей? – уточнил Илья.

– Больше тысячи…

Илья тупо посмотрел на ученого, пытаясь осознать размер бедствия.

– Это нереально! – Рокси оглянулась на Илью, ища поддержки. – Это же армия! Как ее спрячешь?

Илья лишь неопределенно пожал плечами. Спрятать в океане можно что угодно. Отдай приказ не подходить близко к субмаринам и людям, и никто не догадается, что в сотне-другой метров от тебя охотится монстр. А если кто и заметит, так на глубине что только ни примерещится.

– Подождите! – подорвался одутловатый, вскакивая на ноги. – Этого нельзя делать! Вы с ума сошли! Не слушайте его! Вы не понимаете!

– Ну, объясни, – поморщился Илья, – И не ори.

Одутловатый стушевался и заговорил уже тише, но так же торопливо, слегка заикаясь и перескакивая с одного на другое.